– Рад знакомству! – бодро отрапортовал врач и приступил к осмотру и опросу. – Ну, могу вас поздравить. Через час ваше чадо увидит мир. Я пока всё подготовлю, а за вами зайдёт медбрат. – он похлопал меня по руке, а я от его слов округлила глаза.
– Ещё целый час?! Доктор, у меня всё ходит ходуном, от схваток в глазах темнеет и только через час вы достанете её из меня? – почти рычала на мужчину, но он привычный к такому улыбался мне и лишь кивал.
– Всё верно, госпожа Ясмина. Но матка ещё недостаточно открыта. Да и интервал между схватками большой. Не переживайте, всему своё время! – с этими словами он сбежал из палаты.
Этот час показался все вечностью. Я кричала так громко и нецензурно, что стыдно вспоминать. Что я только не говорила про своих любимых мужей…
Когда, наконец, пришёл медбрат, я была на грани того, чтобы начать громить палату. Останавливали только участившиеся схватки, что мучили меня буквально каждые две минуты. Меня осторожно переложили на каталку и повезли в родильную. Мужья не отходили от меня ни на шаг, я на этом настояла, хотя Фил сразу заявил, что будет рядом, а Райт мечтал стать свидетелем рождения его дочери.
Так что в родильной было прилично народу: я, мужья, врач и трое медбратьев. Когда я разместилась в развратной позе на специальном кресле, а врач залез мне под больничную рубашку, я была рада, что Райт и Фил рядом, так как от их молчаливой поддержки я испытала облегчение.
Они встали у моей головы и держали меня за руки.
– Всё хорошо, Яся. – шептал Фил, внимательно следя за медперсоналом. – Мы всё контролируем, с малышкой будет всё в порядке. Ты сейчас должна слушать Лепиона и скоро мы увидим нашу дочь.
– Матка широко раскрыта, вижу головку. Мамочка, тужимся! – высунул рыжею голову врач и отдал мне отмашку.
– Давай, милая, немного осталось. – подбадривал меня Райт, с пылающим взглядом наблюдая за процессом рождения нашего первенца.
Я тужилась и тужилась, устала уже. Пот тёк в глаза, боль пронзала низ живота, сердце стучало в ушах. Но я безукоризненно слушалась приказов Лепиона. И была вознаграждена.
Когда я почувствовала облегчение и слабость, раздался громкий надрывный крик малышки. Мне было тяжело поднять веки, чтобы посмотреть на неё, но через пару минут мне на грудь положили кричащий свёрток.
– Посмотри, какая красавица. – со светящимися от счастья глазами, смотрел на дочь Райт.
Я опустила глаза и встретилась глазами с яркими изумрудами на золотистом личике сердечке. На голове был белый пушок. Я подняла дрожащую руку и ласково погладила кроху, что перестала кричать и теперь смотрела удивлёнными глазами на новый мир.
– У нас вышла самая красивая дочка на свете! – гордо заявил Фил, что стоял по другую сторону.
– Полностью согласен, друг. – Лепион с нежностью глянул на белый кулёк. – Я частенько принимаю роды, но такая красавица у меня впервые родилась. Ровно три килограмма, сорок семь сантиметров.
– Как на вашем языке будет «красавица»? – спросила у мужей, любуясь малышкой, что присосалась к моей груди.
– «Фио» значит красота, а «фиона» – красавица. – ответил заворожённый красотой малышки Фил.
– Значит решено, нашу дочь зовут Фиона. – в конце фразы я широко зевнула.
– Теперь вы можете покинуть родильную. – обратился к мужьям врач. – Вашу жену я приведу в порядок и лично доставлю в палату, а малышка Фиона пройдёт осмотр и обязательную вакцинацию.
– Хорошо, Лепион. – произнёс Райт. – Ты отвечаешь за них головой. – он строго глянул на рыжего мужика и поцеловав нас дочкой в лоб, отправился на выход.
Фил так же поцеловал нас и, сказав, что скоро мы встретимся, пошёл за Райтом.
Мою девочку, что уснула после маминого молока, забрал тот же медбрат, что вёз меня сюда и понёс в другую комнату, а мной занялся Лепион, да только я в процессе уснула.
Роды – утомительный процесс. Но результат того стоил!
Когда я проснулась ночью увидела рядом с кроватью мужей, что уснули в глубоких креслах и специальную кроватку с высокими прозрачными стенками, где спала моя Фиона, моя красавица.
На следующее утро я проснулась от детского плача и причитаний мужа. Когда открыла глаза увидела Райта со свёртком на руках, он сидел в кресле и уговаривал малышку чуть-чуть потерпеть.
– Мама скоро проснётся и даст тебе молочка. – качал он дочь, смотря на неё с любовь и нежностью.
– Давай её мне. – окончательно проснувшись, села на кровати и приняла Фиону к груди, что потяжелела от молока. – Её ты пока уговорить не сможешь.
– Это точно. – вздохнул Райт. – Нам ещё только предстоит научиться быть родителями.