Изредка хрипела рация. Задумавшись, Кейт не сразу различила их позывные, но затем спохватилась и потянулась к микрофону:
— 3—41, на связи.
Рука автоматически записывала в блокнот адрес.
— 3—41, вас поняла.
Она отключилась, положила микрофон на место и взглянула на Джейка. Тот уже заводил двигатель и разворачивал машину, бросая короткие взгляды в зеркало заднего вида. Словно застоявшийся конь патрульная машина помчалась по мокрой дороге вперёд, веером разбрызгивая лужи в разные стороны. Над головой бесшумно мигал маячок.
— Джейк, а ведь сегодня мы дежурим с тобой в последний раз, — нарушила молчание Кейт. — Завтра у меня будет другой напарник.
Он искоса взглянул на неё:
— Ты словно сожалеешь об этом…
— Так оно и есть, — подтвердила Кейт. — Мне жаль с тобой расставаться. Ты был первым моим наставником, и я многому научилась у тебя за этот месяц. Ты — хороший учитель.
— Не грусти, Кейт, я ведь всегда рядом, — успокоил её Джейк. — Просто теперь мы будем ездить на разных машинах, только и всего. Но если у тебя возникнут какие-то трудности или понадобится помощь, или совет, я всегда тебе помогу.
Он улыбнулся, но его глаза по-прежнему оставались серьёзными:
— Всё будет хорошо, Кейт. Поверь.
— Спасибо, — едва слышно пробормотала она и быстро отвернулась к окну, опасаясь жестом или взглядом выдать истинные причины грусти.
Что ж, видимо, так будет лучше. Эта ситуация не может продолжаться бесконечно и вполне логично покончить с ней прямо здесь и сейчас…
Глава 4
В салоне машины привычно потрескивал радиотелефон. Джейк с трудом подавил зевок. Этой ночью он плохо спал. Ему опять снился остров.
Не отрывая глаз от дороги, он тряхнул головой, сбрасывая с себя полузабытые обрывки ночного триллера, и спросил у сидящего рядом напарника:
— Ну что, Ральф, рассказывай, как тебе работалось на новом месте?
Названный Ральфом оказался широкоплечим голубоглазым блондином тридцати двух лет, снискавшим себе репутацию скандального полицейского. Его прямолинейный характер не лучшим образом сказывался на отношениях с начальством, особенно тогда, когда нужно было промолчать. Зато он с лёгкостью компенсировал свой горячий нрав умением всё схватывать буквально на лету, ему не приходилось объяснять дважды. Он отличался проницательным и весьма практичным умом, быстро ориентировался в сложных ситуациях, был вынослив, находчив, а иногда просто незаменим, когда дело касалось щекотливых и ответственных заданий. Среди друзей и коллег пользовался заслуженным уважением, а также слыл весёлым, общительным малым, единственным слабым местом которого была страсть к красивым женщинам и бешенная езда на автомобилях.
Ральф Джонсон по-кошачьи прогнул спину и сладко потянулся. Похоже, в отличие от Джейка он неплохо выспался этой ночью и находился в отличном расположении духа.
— Ты знаешь, — сказал он, удобно откинувшись головой на спинку сиденья. — Я бы сказал, что очень даже терпимо провёл это время. По крайней мере там не так строго с дисциплиной как здесь и приветствуется хоть какая-то инициатива. Но зато и нагляделся я там всякого! Рассказал бы кто — не поверил. Иногда придёшь домой со спецзадания и жрать не хочется. А что, насмотришься за целый день на всю эту нечисть, и аппетит напрочь пропадает. Так бы и сидел в ванной, отмокал от этой грязи.
— В какой тебя направили отряд? — спросил Джейк, объезжая стоявший у обочины жёлтый «Бьюик», под открытым капотом которого склонилась молодая женщина в вызывающе короткой джинсовой юбке.
Напарник не отзывался. Джейк взглянул в его сторону и понятливо ухмыльнулся: его товарищ в данный момент был увлечён тем, что с вожделением поедал глазами туго обтянутые джинсой крутые бёдра и попку красавицы.
— Эй, милая, — крикнул он ей в окно. — Какие-то проблемы?
Девушка подняла голову, откинула со лба волосы и одарила полицейского сногсшибательной улыбкой.
— У неё нет проблем, приятель! — неожиданно вырос с другой стороны капота здоровенный детина; его хмурые, маленькие глазки по-бычьи уставились на патрульного.
— Эх!.. — со вздохом сожаления ретировался Джонсон. Он проводил красотку поворотом головы и обернулся к напарнику.