Не то, чтобы играть я совсем не умел, но уровень точно не тянет для показа людям.
— А я люблю послушать. Ну, музыку. Послушать.
— Вон как.
Девушка удовлетворённо хмыкнула и чуть заметная улыбка обожгла края ее губ.
— А сам не играешь?
— Ну, как тебе сказать. Чуточку.
— Понятно.
И вновь безмолвие. Безмолвный ступор даже можно сказать. И почему диалог не клеится именно с Алисой. Безусловно, можно было далее расспросить про инструмент, стиль, предпочтения в игре и так далее. Но, момент уже был упущен и лишь неловкое молчание стало ответом на все вопросы. Но Алиса вновь разрушила и эту стену.
— А на чем ты играешь вообще?
— На гитаре. А ты?
Прозвучало это, мягко говоря, жалко.
— Тоже на гитаре. И, прошу заметить, весьма недурно. Можно сказать, что почти виртуозно.
И в ее янтарных глазах заблестел задорный огонек.
— О, да Вы уверенная в себе дама?
— Ха—ха, что есть — то есть. Не отнять.
И вновь улыбка лукавства тронула ее губы.
Атмосфера слегка разрядилась.
— Ну ладно, посмотрим позже кто во что горазд. Мы дошли. — Алиса ткнула рукой в сторону одного из домиков. В глаза сразу бросался Весёлый Роджер на дверях.
Определенно, ее. — Всплыло в голове.
— Так что тему музыки пока оставим. До музклуба.
— А у вас и такой есть?
— А то как же.
Все вышло достаточно неожиданно, и разговор, и появление домика.
— Ты подожди тут, а я скоро вернусь.
И скрылась за дверью.
Алиса и правда вышла, буквально только—только успев затворить за собой дверь — не обманула.
— Теперь идём?
— Вперед и с песней! — Воскликнула девушка и развернула меня за плечи к дороге.
А кто—то вот только что говорил про личные границы и все дела сопутствующие...
А теперь мы направляемся в... Куда, собственно?
— Алиса, а все же, куда мы идём то?
— В библиотеку.
— Ты читать не любишь?
— Да нет, почему же, люблю, иногда. Против самой библиотеки и книг я ничего не имею. Но вот против особы, что занимает пост библиотекаря...
Казалось, в глазах девушки заметалось неистовое пламя гнева.
Значится, Алиса и почитать не прочь? Запишем. — Пронеслось где—то на грани подсознания.
По ее внешнему виду было понятно, что задавать любые уточняющие вопросы — весьма чреватое занятие. Потому оставшийся путь до библиотеки был проделан в гробовой тишине. Лишь шаркающий звук сандалий о плиты перемежал ее.
Здание библиотеки оказалось на удивление небольшим. Опрятный фасад, стены, выкрашенные в светло—бежевый и аккуратный внешний вид придавали тому ещё большее ощущение компактности помещения, нежели чем то было в самом деле, а также некую свежесть сооружения... Небольшой пристройкой, напротив одного из панорамных окон, была пожарная кладовая. Ничего необычного. Хотя, сравнивая это здание с радиокружком — тот почти интегрировался в окружающую флору и фауну с концами.
— Ну что, заходим?
Обнаружив нас, стоящих у дверей, наконец вымолвил я.
— А я уж думала, что ты почуял смрад от этого места и решил не посещать его, ха—ха. Нет, я не пойду, иди сам.
— Но...
— Пожалуйста! — Вскричала девушка. И тут же залилась краской по самые уши.
— Хорошо.
Интересно, что же всё ж произошло такого...
— И побыстрее там! — Добавила Алиса, когда дверь уже почти разомкнула улицу и помещение.
Внутри же стояла полная тишина. Такой контраст с шумной улицей лишь усилил метафоричную роль двери как разделителя реальностей.
Интерьер здания представлял собой пару рядов полок, несколько столов для чтения. Один из стоял поодаль от импровизированного читального зала и был усыпан различного рода бумагами и книгами. Все указывает на то, что именно это — стол библиотекаря.
Но вокруг ни души, оставалось только перекати поле и музыку из вестернов.
Подожду немного, а потом пойду.
...
Делать было нечего и от нечего, собственно, делать, я взял первую попавшуюся со стола книгу. «Два капитана». Интересная книга. Хотя, сколько в детстве я ни пытался ее прочитать — всегда бросал. На моменте, когда отца главного героя обвиняют.
На другом краю стола лежала ещё пара книг, знакомых лишь по названию: «Судьба барабанщика» и «Дикая собака Динго».
Насколько могу судить, все книги выпущены до пятидесятых годов прошлого столетия. А зарубежных нет и вовсе.
Интересно, а какая книга здесь самая свежая? Я обвел взглядом два стройных ряда стеллажей. Ну—ка, поищем.
Шестьдесят восьмой, семидесятый, пятьдесят шестой, восьмидесятый...
Корешки, на которых под слоем пыли виднелись названия, представляли собой неизвестные мне книги или вовсе энциклопедии.