— А вот за чаем и расскажу. — С победоносным оттенком произнесла Алиса.
— Все равно мы уже полдник проморгали.
— Ну, тогда надо чайник поставить? Дима? — Ласково позвала Мику.
— А я пока за печеньем. — Бесцеремонно заявила Алиса, скрывшись в подсобных помещениях здания. Мику же, последовав за ней, вытащила чайник. Старый.
Советский ещё. Уже ни раз подлатанный.
— А ничего получше нету? — Сухо поинтересовался я.
— Не—а. Также сухо и с тоской произнесла Мику.
Ну, делать нечего.
...
Вернувшись обратно, я застал девушек, смеющихся во весь голос — Мику, прикрывавшую ротик ладошкой и Алису, хохотавшую в локоток.
— И правда, Дим, ты почти герой, ха—ха! — Нечленораздельно высказала, а вернее выхохотала японка.
— Все, шабаш! Вот вода, куда чайник?
— А, давай мне.
Алиса поднялась с места и вновь скрылась в утробе помещения.
Оставшись с Мику наедине я впервые обнаружил большое изобилие музыкальных инструментов, стоящих тут и там: барабанная установка, бас, пара гитар, рояль в углу. И все, между прочим советское. "Тоника" одна чего стоит. Хотя, на счёт рояля уверенным быть нельзя.
Все выглядело чисто и опрятно, несмотря на, по словам девушек, небольшой трафик посетителей этого места.
Алиса появилась в скором времени, но уже без чайника.
— Ну что, пока у нас есть время, пожалуй, поиграть можно?
— Да—да.
Подхватила Мику. Обе девушки уставились на меня.
— Ладно—ладно. Давайте гитару, что—ли.
Алиса подала мне одну из акустических гитар, что стояли в углу.
Проверив строй и подтянув нужные струны, я попытался припомнить что—то красивое и несложное. Но в голове почему—то все всплывала в последний раз разученная — Shape of my heart.
Меланхоличные аккорды поплыли в воздухе, раздирая и резонируя с неспешным течением жаркого дня.
...
После финальных аккордов я обнаружил, что всё ещё нахожусь в лагере. Странно, да?
Алиса тупо смотрела в стенку, а Мику принялась расхваливать меня, сбросив первых ласточек наваждения.
— Ну что, ты вступишь к нам? — Наконец произнесла Алиса.
— А вы уверены, что мой уровень игры подходит для клуба?
— А почему нет? Скажи, Алис?
Алиса промолчала.
— Ну, в таком случае, я не против.
— Ура, Алиса, у нас пополнение!
Девушка же лишь грустно улыбнулась, продолжая находиться, будто бы, в прострации.
— Ладно, вы пока подождите тут, а я туда, сюда и обратно. Чайник, небось, уже вскипел.
И Мику маленьким вихрем умчалась в соседнюю комнату, оставляя нас с Алисой вдвоем.
День 1. Ужин
Девочки оживлённо беседовали, обсуждая те или иные композиции, песни и прочее, когда прозвучал горн – сигнал к ужину.
— Ну что, пойдёмте?
Мику, неизменно сидевшая на банкетке, встала и взяла связку ключей, блестевшую под светом солнца на крышке рояля.
Алиса же, водрузив гитару обратно на стойку, вышла на веранду. Ее примеру последовал и я, за исключением того, что руки мои были пусты.
Девушка была молчаливо спокойна, а закат красиво вторил ее волосам. Конечно, мне не было все равно, но лезть с расспросами не решился.
…
Вскоре на крыльце возникла и Мику. Девушка заперла здание, а ключи оставила под одной из дощечек на крыльце.
— Вы ничего не видели! – Смущённо проговорила она.
Алиса же покосилась на меня.
— Да ладно вам.
Такой акт всеобщего недоверия меня поразил, признаться.
— Я молчу.
…
По пути в столовую мы заглянули к умывальникам, так как Ольга, скорее всего, вновь всех отправит мыть руки. А мы тут как тут. Уже готовые, так сказать.
У раковин было тихо и пусто. Лишь изредка доносились крики ребятишек откуда—то со стороны площади. Царила атмосфера всеобщей отчуждённости. По крайней мере, мне так казалось. Это чувство усиливалось по мере того, как солнце скрывалось за краями лесной чаши, что возвышалась высоко вверх, куда ни посмотри.
Увидев, как и ожидалось, Ольгу на входе и группу людей, направлявшихся прочь от столовой, догадка подтвердилась.
Поднявшись на крыльцо, я было хотел пройти вслед за девочками, но вожатая меня остановила.
— А вас, молодой человек, я попрошу задержаться. Обходной заполнил?
Я уже было забыл о листочке, что лежал в правом кармане шорт.
Аккуратно вытянув его оттуда, я гордо передал листок Ольге.
— Ну что же. Молодец. Сахар таскать не придется.
Как—то скверно это прозвучало, настолько, что холодок прошел по спине.
— Не смею больше задерживать.
Ее губы исказила слегка надменная ухмылка, а руки же были сложены в приглашающем, якобы, жесте.
Не долго думая я проследовал внутрь. Ольга, чью речь уже плохо можно было расслышать, добавила.