Объект медленно вращался под «Рейнджером», подставляя свои бока под сенсоры, сканеры и телескопы корабля. Дарен, в свою очередь, жадно ловил любую информацию и оперативно вносил ее в память компьютера.
Неожиданно произошло то, что заставило охнуть всех участников примечательной встречи: на самом краю объекта показалось нечто маленькое и яркое.
— Что это? — замер в удивлении Дарен Шредер.
Через мгновение загадочное сияние было заключено на экране в объятия дополнительного квадрата. Однако это ясности не внесло.
Вскоре увеличенное изображение странной детали заняло полэкрана. Увиденное напоминало собой последствия крушения гигантского авиалайнера, тысячи блестящих обломков которого рассыпались по ровной поверхности объекта.
Скорее всего, в тело врезался звездолет, но явно не земного происхождения. Самый большой из замеченных фрагментов напоминал огромный кольцеобразный пончик, на четверть надкушенный чьими-то зубами. Из центра к внешнему кольцу тянулись тонкие конструкции, из-за чего «бублик» был похож на колесо с тремя спицами. Сам фрагмент отливал желто-зеленым сиянием.
По экрану пробежал текст, из которого следовало, что изображение передано в натуральных цветах.
— Нет, вы только посмотрите на это, — произнесла Элис, не обращаясь ни к кому конкретно.
Капитан повернулся к Дарену.
— Полагаю, вы еще ничего от них не слышали.
Дарен отрицательно покачал головой и провел двойное проверочное тестирование пульта управления.
— Пожалуйста, пошлите к ним установочные сигналы. Они должны откликнуться. Пробуйте на всех диапазонах. Я не большой оптимист, но считаю, что мы сделаем непоправимую глупость, если не попытаемся с ними связаться. Да, чуть не забыл: включите дополнительные «черные ящики».
Дарен нажал на несколько кнопок, и на панели замигал красный сигнал, подтверждающий подключение «черных ящиков».
Обратная сторона объекта, недавно скрытая от взоров землян, не показала ничего нового, если, конечно, не считать следов возможной техногенной катастрофы.
Сделав виток вокруг пришельца и снова приблизившись к темному пятну, «Рейнджер» слегка изменил свою орбиту: капитан Фернандес решил обследовать полюса объекта.
Опять ничего нового. Пятно и следы катастрофы — единственные детали, оживляющие однообразную панораму. Ничего не нашел и Дарен, орудующий на самых разных частотах. Радары и сканеры фиксировали то же самое, что было видно и визуально.
Вновь послышался голос капитана:
— Что ж, если мы собираемся вплотную заняться объектом, то, видимо, лучше всего зависнуть над этим чертовым пятном.
Элис приняла слова капитана как руководство к действию, и вскоре все увидели, что вращение объекта замедлилось, а потом и вовсе прекратилось. После того, как «Рейнджер» завис над телом, включили гравитационные батареи, и все ощутили подзабытое уже чувство комфорта.
— Ну, Карл, — рассеянно произнес капитан, когда положение корабля стабилизировалось, — что будем делать дальше? Прежде, чем сюда подоспеет кто-нибудь еще, пройдет не меньше суток.
— Думаю, пора познакомиться с Канталупой поближе, — предложил Карл. — Все, что можно было установить на расстоянии, мы установили. Взгляните на экран: между темным пятном и следами крушения не более двадцати километров. Десантная группа может спуститься посередине, разделиться надвое и начать изучение всех четырех достопримечательностей.
— Четырех? — переспросил Дарен.
— Да. Кратера, места катастрофы, загадочных линий и собственно поверхности Канталупы, — уточнил Карл.
Капитан взглянул на Элис.
— Вы не против поучаствовать в исследовательской миссии?
— Я не представляю себя без участия в спускаемой группе, — твердо ответила Элис.
— Хорошо. Кого бы вы еще включили в команду?
Элис ненадолго задумалась, а затем стала размышлять вслух:
— Кроме Карла? Пожалуй, Дарена: на тот случай, если с пришельцами придется искать контакт. Я знаю, что вероятность их существования ничтожна, но у нас есть только неделя или две до того, как Канталупа пересечет всю Солнечную систему и навсегда исчезнет. Мы просто обязаны использовать этот шанс.
Дарен кивком выразил согласие.
— Кого еще? — продолжила Элис. — Белинду. Ей нет равных в логике, а нам наверняка понадобится ее хладнокровие и расчетливость.
— И это все? — спросил Карл.