умно оценив его план: - Да, вполне. – Девушка пожала плечами. К тому же, она прекрасно понимала, что прямо сейчас им точно не до споров. Плюс, искать то, что лишь она знает, одной ей явно будет легче, а именно таинственную книгу с красной обложкой, которую Сэм упоминал в своем дневнике, и о которой Элизабет только что вспомнила. Та и чувство защищенности от того, что снаружи ее прикрывает Мартин, успокаивало девушку. - Что же, иди. Я буду ждать тебя здесь. Удачи, сестра. - Спасибо. Я быстро. - Смотри, а то у тебя еще войдет в привычку меня благодарить. – Улыбнулся парень. - Не дождешься. – Ухмыльнулась в ответ Элизабет и открыла дверь. – Хотя знаешь, еще одно «спасибо» мне есть, за что тебе сказать. - Что? – Лицо парня вытянулось в гримасе удивления. – Ты это о чем? - Спасибо тебе, что тогда встал на мою защиту, преградив Сэму путь. Я это ценю. – Девушка посмотрела на брата, а после неловко опустила глаза. - Ах, это. – Мартин смущенно почесал затылок. – Понятно. Брось, какие бы между нами не были разногласия – я всегда останусь твоим братом, а ты моей младшей сестренкой. Этого у нас никто не отнимет, верно? - Да, ты прав. Но тогда я просто оцепенела от страха, а ты был таким смелым. Не растерялся… - К слову, и даже после этого ты все еще надеешься, что он не желает причинить нам вреда? – Мартин пристально посмотрел на сестру. - Да, Мартин. Я это знаю. – В ответ уверенно заявила Элизабет и тут же добавила. – Сэм не злой или там плохой человек, каким может казаться, он просто запутался и больше не понимает, кому может верить. - Понятия не имею, откуда ты все это, вообще, взяла, сестра. – Парень тяжело вздохнул. – Та и не важно, ведь если ты действительно так считаешь – то, так уж и быть, мы доверимся твоему чутью. А теперь иди. Давай. Мартин кивнул в сторону «тайной комнаты». Элизабет молча улыбнулась и растворилась в темноте помещения, закрыв за собой дверь. - Будь осторожна, Лиза. – Сказал ей вслед Мартин. Зайдя внутрь, девушка оказалась перед спуском вниз и поняла: - Выходит, это не комната, а подвал. – После чего постояла немного, пожала плечами и двинулась дальше. На радость подвал был в меру освещен стоящими повсюду свечами. Прямо под ступеньками располагался стол. Одна вещь, лежащая на нем, сразу запала Элизабет в глаза, а именно несколько листов бумаги, расположившихся друг на дружке. Время, конечно, поджимало, но она не смогла сдержать своего природного любопытства. Взяла листы и поднесла их к свече, когда вдруг поняла, что держит в руках вырванные страницы из дневника Сэма. Но это была не очередная запись, а письмо, еще к тому же и адресованное его родителям. И, поймав луч света под правильным углом, дабы лучше видеть текст, девушка незамедлительно принялась его читать: «Здравствуйте. Мама. Отец. Простите меня за все, что вам пришлось из-за меня пережить. Я, правда, сожалею об этом. Я виноват перед вами. Но я также хочу, чтобы вы знали, я всегда вас любил, и буду любить. Я разделяю ту боль, которую вам довелось испытать. Возможно, именно поэтому я и считаю, что тетя, хотя бы отчасти, но все же была права, отправляя меня в лечебницу, ведь я принес вам столько страданий, а потому я не виню вас в том, что вы позволили ей это сделать. Наоборот, я понимаю ваше решение и те трудности, с которыми вы столкнулись, принимая его. Знаю, вы всегда желали мне лишь счастья. Но, к сожалению, там мне помочь не смогли… Извините, что я не оправдал ваших ожиданий. Но даже так, вам не о чем беспокоиться, поверьте мне, ведь я и дальше продолжу искать лекарство от своей болезни. Обещаю вам! Только на этот раз я больше не допущу ошибок, и все буду делать самостоятельно. То есть, используя лишь свои силы и применяя отличимые от предложенных в лечебнице методов. Вот увидите, после этого мы с вами еще обязательно встретимся, потому что я, правда, хочу все исправить. Так что помните, я никогда не оставлю попыток разобраться в этом! И последнее. Мама, моя дорогая мамочка, когда ты навещала меня в лечебнице – ты была такой грустной. Именно поэтому я не хотел, чтобы ты еще ко мне приходила. Я не хотел, чтобы ты видела меня таким. Чтобы мы виделись до того, пока меня не выпишут из лечебницы. Ведь впредь я хотел видеть на твоем лице лишь счастливую улыбку и, если слезы – только радости. Конечно, я не стану говорить, что рад тому, что из-за проблем, которые на вас накинулись в связи с тем моим срывом, а также из-за переезда вы с отцом не могли меня навещать. Какой любящий сын вообще способен такое сказать? Я лишь надеюсь, что все это смогло хоть немного отвлечь тебя от удручающих и мучающих мыслей обо мне. Но я понимаю, что это вряд ли. Поэтому прости меня за то, какая ноша свалилась на твои любящие плечи. Что же, на этом, в принципе, все. С нашей последней встречи прошло уже много лет, поэтому я хочу, чтобы вы знали, я очень сильно за вами скучаю. Надеюсь, в мое отсутствие ваше положение хоть немного, но все же изменилось в лучшую сторону, и жизнь стала легче. По крайней мере, если судить по словам тети Рэйчел. К слову, представляю, как она сейчас рада тому, что меня нет рядом с вами. Но если это действительно так – я, как вы уже могли понять, искренне рад за вас! Хотя мне, конечно, и будет немного обидно за то, что вы не просто счастливы без меня, а как раз из-за того, что меня нет рядом с вами. Но это не страшно. Хоть я все еще и верю, что это не правда. Уж простите меня за мой эгоизм. В заключение к этому письму я бы хотел подытожить все вышенаписанное и снова повторить слова, которые уже звучали ранее в моем к вам письме, а именно: я безмерно вас люблю, очень сильно за вами скучаю и искренне перед вами извиняюсь. Ваш дорогой сын Сэмюель». Элизабет заметила, что кое-где на листе сквозь свет просвечивались недавно высохшие мокрые пятна, от которых остались морщины на бумаге, и поняла, что это были слезы мужчины. Теперь к ним добавились еще и ее слезы. Конец письма особенно растрогал девушку, что вновь заставило Элизабет ему сопереживать. Но ни это, ни даже поджимающее время не помешало ей закончить начатое дело. Элизабет положила письмо обратно на стол и вытерла слезы. Спустя мгновение девушка пришла в себя, и ее голова тут же заполнилась новыми мыслями и предположениями: «Стоп! Сэм говорил, что родители живут вместе с ним в этом доме, но ни я, ни Мартин их никогда не видели. При этом письмо лежит здесь, а не отдано им. Плюс текст написан так, словно письмо прощальное. Еще и эти могилы во дворе. Неужели в нем он решил выразить то, что не успел сказать им раньше – свои чувства? Что-то тут явно не сходится. Черт!». Элизабет недовольно фыркнула и стиснула зубы, но вместе с тем к девушке также пришло и важное осознание. «Выходит, Мартин снова оказался прав. Тогда, при нашей первой встрече, Сэм действительно говорил сам с собой за дверью, видимо, представляя стоящих рядом родителей. А я ему не поверила. Это плохо. Я и вправду ослепла в погоне за своими желаниями, из-за чего не замечала очевидного. Сэм ведь сам написал в своем дневнике, что сидел в психиатрической лечебнице, а я увидела в этом лишь повод для жалости, вот и не придала его словам должного значения. Получается, все это время Мартин мешал мне не из-за своей трусости и занудства, а потому что, правда, пытался меня защитить. А я лишь игнорировала его предупреждения и постоянно смеялась над ними. Вот я дура! Он всегда был мудрее меня и лучше разбирался в людях. В том числе и во мне. Как жаль, что я это поняла так поздно. Ну, лучше уж поздно, чем никогда». Элизабет выдохнула и улыбнулась. «За то теперь я точно знаю, что мне нужно делать дальше – я должна попасть во двор дома и прочесть то, что написано на надгробьях, чтобы проверить, кто на самом деле там похоронен и убедиться наверняка, являются ли эти люди родителями Сэма или нет. Но для начала мне следует закончить здесь». Мысленно заключила девушка, подняла голову и осмотрела помещение. После чего она двинулась вглубь подвала, когда увидела начерченный мелом круг на полу и живо ужаснулась, осознавая его предназначение: - Господи! Какую кошмарную книгу дал ему тогда тот незнакомец из записи в дневнике? И что тут Сэм вообще такое делает, что иногда даже кричит? Элизабет приблизилась к кругу, повсюду стояли зажженные свечи. По всей видимости, Сэм так часто ими пользуется, что просто всегда держит горящими. Девушка заметила полку с книгами, находящуюся сбоку от круга, и, взяв одну из свечей, направилась туда. Элизабет пальцем провела по корешкам книг, в поиске той самой, но вместо этого ее взгляд случайно наткнулся на старую и выцветшую вырезку из местной газеты: «Семью в городе Вичфур постигло несчастье, когда во время приема гостей в своем собственном доме их сын, будучи одержимым демонами, разбушевался и в странном и сильном припадке начал громить мебель вокруг, а также агрессивно себя вести по отношению к гостям, чем напугал людей, и те незамедлительно покинули прием. Молва о парнишке мигом разошлась по городу, и население живо окрестило паренька «одержимым». И только семья отказалась от обряда очищения, утверждая, что причина подобного поведения их сына кроется не в дьяволе, а подобные заявления являются глупостью, клеветой и самой настоящей ересью. Мол, люди ошибаются, так говоря, как все жители городка, не принявшие их решение, тут же перестали общаться с семьей, а соседи и даже, казалось бы, когда-то близкие друзья и вовсе отвернулись от них, и впредь стараются обходить стороной их дом вмес