Глава 3
Небольшое помещение, в котором вел прием доктор, ничем не напоминало медицинский кабинет. В центре стоял круглый столик, на котором дымился миниатюрный фарфоровый чайник. В плетеной корзинке лежали сладости. По обе стороны от него три невысоких кресла, оббитые голубой тканью. В одном сидел мужчина. Два других, напротив, были свободны. На полу хаотично были разбросаны разноцветные подушки. У столика примостился плюшевый белый заяц. У противоположной от входа стены стоял высокий шкаф из дерева, предназначенный для хранения одежды. Его дверцы были украшены резьбой от низа и до самого верха.
Так и не разобрав, что изображено на шкафу, Аврора переключила свое внимание на хозяина кабинета. Это был крупный, широкоплечий мужчина высокого роста. Он никак не вписывался в милую обстановку помещения, контрастируя с ней. Доктор был одет в бледно-голубую рубашку и светлые брюки. Медицинского халата на нем не было.
- Добрый день, - поприветствовал он женщин, вошедших в кабинет. - Присаживайтесь, - добавил мужчина, указывая рукой на свободные кресла.
Пока мать во всех красках описывала доктору проблему, Аврора с интересом рассматривала причудливые фотографии, которые висели за спиной мужчины. На одной были изображены две девушки в платьях начала двадцатого века. Они смеялись, обсуждая что-то между собой. На соседней узкий проулок, в глубине которого зловеще клубился туман, принимая причудливые формы. На секунду, девушке показалось, что он живой и вот-вот протянет к ней свои полупрозрачные щупальца.
Она перевела взгляд на третью фотокарточку. Там было запечатлено огромное дерево, с распускающимися зеленными листочками. Его ветви сплошь были увешаны разнообразными предметами. Здесь были бусы, шляпы, небольшой бинокль, трость, пушистый шарф и даже связка ключей, заржавевших со временем. У корней стояли плетеные корзинки с крашеными яйцами и различными угощениями: пирогами, конфетами и прочими сладостями.
На последней фотографии красовался огромный особняк в несколько этажей. Его роскошь завораживала. Аврора, с интересом рассматривала здание, пока в одном из окон ей не почудился темный силуэт женщины. Девушка моргнула, отгоняя наваждение. За окном больше никого не было. Наверное, разыгралось воображение.
Все эти фотографии, которые никак не были связанны между собой, одновременно пугали и манили. Было в них что-то необычное и в то же время знакомое.
- Аврора. - Девушка отвлеклась, услышав свое имя. - Когда в последний раз вы теряли память? - поинтересовался доктор, что-то записывая в толстом блокноте.
- Два месяца назад, - не задумываясь, ответила девушка.
Приступа не было уже довольно давно. Каждый вечер она засыпала с мыслью о том, что утром может ничего не вспомнить. Каждый день проходил в напряжении и мучительном ожидании неизбежного.
Мужчина кивнул, не прекращая писать.
- Елена Эдуардовна, - обратился он к матери, откладывая блокнот в сторону. - Могу я побеседовать с Авророй наедине?
Женщина замешкалась. Ей не хотелось оставлять дочь одну. С тех пор, как десять лет назад, отец Авроры бросил их, она привыкла все держать под контролем. Помедлив, она молча кивнула и вышла из кабинета.
Уже несколько минут они молча сидели друг напротив друга, но доктор не спешил начинать разговор. Он с интересом рассматривал девушку, слегка склонив голову набок. Под его пристальным взглядом Аврора поежилась. Мало того, что мужчина бесцеремонно глазел на нее, так девушка еще и никак не могла отделаться от ощущения, что кто-то наблюдает за ней из дома, изображенного на одной из фотографий.
- Прекрасно, - пробормотал доктор, поднимаясь с кресла и не сводя при этом взгляда с девушки.
- Простите, но видимо вы, не в силах помочь мне с моей болезнью, - сказала Аврора, последовав его примеру и встав с мягкого кресла. - Пожалуй, я пойду.
Ей было некомфортно находиться наедине с этим мужчиной. Хоть мама и была совсем рядом, за дверью кабинета.
- Ты потеряла себя, - уверенно произнес доктор, после чего между ними снова повисла тишина.
- Что вы хотите этим сказать? - нарушила паузу девушка.
Однажды она уже слышала это. "Потерять себя". Кажется, так ей сказала та женщина-гадалка, к которой ее убедила сходить мать.