Кэтлин выглядела измученной, бледной в лунном свете.
- Все дело в сексе. Этот дом, Хилдрет, и то, чему поклонялись Хилдрет и его люди. Этот особняк действительно заряжен.
- И мы, очевидно, увеличиваем заряд, - сказал Нивыск. - Хилдрет выбрал это место специально из-за его потенциальной энергии возрождения, и основа этой энергии - сексуальная. Идеальная точка поклонения для такой сексуальной сущности, как Беларий. Даже после физической смерти Хилдрет продолжает использовать все больше и больше этой энергии для системы своей веры.
- Упадок, - тихо сказала Кэтлин. - Нераскаянная похоть.
- Значит, этот Беларий ведом похотью? - спросил Уэстмор. - Я правильно понял?
- Похотью и всеми грехами плоти, поэтому его храм - плоть, - добавил Нивыск. - Эта энергия дает силу. Лучший способ почтить Храм плоти - это воздать почести в таком месте, как особняк Хилдрета, месте, где похоть пропитывает стены, где три недели назад то, что имело место, было фестивалем сексуально мотивированных убийств или...
- Жертвоприношением, - добавила Кэтлин. - Что только увеличивает заряд особняка.
Нивыск издал редкий смешок.
- У меня такое чувство, что мной манипулируют. Кто-нибудь из вас так считает?
- О, да, - согласилась Кэтлин.
- Манипулируемый или чертовски параноидальный, - сказал Уэстмор, наблюдая за клубами сигаретного дыма.
"Или, может быть, тот человек, который искусно манипулирует, - это Вивика".
Паранойя - это не то слово, которое сейчас использовал Уэстмор. Между всем этим и тем, что он узнал от Клементса в баре, он не знал, во что больше верить.
- Время покажет, в конце концов, - пропел Нивыск.
- Интересно, сколько сейчас времени? - рискнула спросить Кэтлин.
- Мне тоже интересно, - Нивыск устало вздохнул. - Я чувствую себя очень слабым, говоря это, но я почти боюсь идти спать, даже такой уставший.
Кэтлин сухо рассмеялась.
- Я почти не боюсь. Потому что бояться - это необычно для меня.
Теперь настала очередь Уэстмора.
- Эй, я просто внештатный журналист. Я слишком объективен - или слишком глуп, - чтобы бояться. Так что если я проснусь с отрезанной головой, думаю, я этого заслужил.
Он сказал это как необычную шутку, чтобы изменить настроение. Но Нивыск и Кэтлин бросили на него молчаливые, осуждающие взгляды.
"Ой..."
- Извините.
- Спокойной ночи, - сказал Нивыск. - Увидимся утром. С вашими головами.
Они закончили свои "спокойной ночи" и легли спать.
Вернувшись в свою кабинку, Уэстмор разделся до шорт, залез под простыни. Один маленький светильник остался гореть в атриуме; он мог видеть его через щель в шторах. Обычно это могло бы его беспокоить. Но не сегодня ночью. Кто его оставил включенным? На самом деле Уэстмор хотел, чтобы было включено еще несколько. Затем он усмехнулся про себя.
"Посмотрите на нас. Кучка взрослых, которые ведут себя как дети, боящиеся темноты".
Каждый раз, когда сон начинал его поглощать, какой-то образ вырывал его из сна, и он чувствовал, как в животе у него переворачивается что-то, словно он падал со скалы. Образы Хилдрета, Храма плоти, гравюры Белария. Образы всех красивых лиц, которые он видел на DVD, в сравнении с изуродованными останками, которые он видел на фотографиях вскрытия.
Образы Дебби Роденбо.
"Черт... Этот дом действительно был "заряжен"? Они думают, что он ожил с духом Хилдрета - ЗЛЫМ духом, который что-то задумал на будущее. Я правда в это верю?"
Он застонал.
"Может, эта проклятая свалка хочет убедиться, что я не смогу спать сегодня ночью?"
Он встал и даже не потрудился надеть штаны. Все остальные спали - он даже слышал, как храпят мужчины - так кто его увидит, если он выйдет в шортах?
"Мне все равно".
Следующее, что он помнил, он бродил по атриуму, курил, беспокойно.
Он слышал, как тикают часы. Потом пробило три часа ночи. Он обернулся и почти закричал, когда мимо быстро прошла фигура.
Адрианна, в своем халате, посмотрела на него выпученными глазами.
- Ты напугала меня до чертиков, - закончил Уэстмор, приложив руку к сердцу.
Она подняла кофейную чашку.
- Я не могу спать, поэтому подогрела немного молока.
- Я тоже могу попробовать. Совсем не могу спать, - затем его захлестнула волна смущения. - О, черт, я стою здесь в своих долбаных боксерах! - он сердито покраснел и сказал: - Извини, я не думал, что кто-то еще не спит.
- Расслабься. То, что у меня не было секса десять лет, не значит, что меня оскорбляет вид мужчины в нижнем белье. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Она поплелась и скрылась в своей кабинке.
"Умный ход, Уэстмор. Какой придурок".