У Уэстмора скрутило живот, когда в одном из маленьких окошек, мимо которых они проходили, внезапно появилось лицо: мужчина, который, по-видимому, съел собственную нижнюю губу. Затем он закричал, от чего кровь стыла в жилах.
- Дай я съем тебя, приятель! Дай я съем тебя! Люди на вкус как конина, если их неправильно приготовить. Но я хороший повар!
Уэстмор стиснул зубы и пошел дальше, сгорбившись.
- Не обращай на него внимания, - сказал Уэллс. - Он был шеф-поваром в большом ресторане в центре города.
Уэстмор не хотел знать, в каком именно. Несколько медсестер прошли мимо, не взглянув на них, затем Уэллс громко отпер дверь.
- Ты хочешь, чтобы я связал ее?
Уэстмор посмотрел на него.
- Это необходимо?
- Наверное, нет.
"Это придает мне ТА-А-АКУЮ уверенность".
- Нет, не делай этого. Она будет больше говорить, если будет чувствовать себя непринужденно.
- Круто. Но мне придется запереть дверь за собой. Нажми кнопку, если она взбесится.
- Сделаю.
Уэстмор онемел, когда вошел в абсолютно белую комнату. Лицо, которое смотрело на него, он видел раньше, на DVD, но теперь оно выглядело еще более бледным, более пухлым - выражение безнадежной печали. Фэй Маллинз была в белом льняном платье, из которого выглядывали бледные, тяжелые ноги, лодыжки опухли от отеков, связанных с приемом лекарств, и общей бездеятельности. Тусклые глаза моргали над обвислыми щеками. Тусклые каштановые волосы выглядели немытыми несколько дней, с перхотью.
- Однажды я видела тебя во сне, - сказала она секунду спустя, широко раскрыв глаза. - Ты выходил из автобуса под дождем, зашел в бар и пил до тех пор, пока тебе не стало плохо.
- Пару лет назад это определенно был я, - сказал Уэстмор.
- Нет, нет, - поспешила она исправиться. Ее руки взметнулись в оживленном жесте. - Это был сон о будущем.
- А, ну тогда это звучит очень интересно, Фэй.
"Мне она кажется вполне связной", - подумал он.
Он ожидал увидеть лепечущую стационарную пациентку, пускающую слюни, уставившуюся вдаль. Комната была простой. Белые стены, белый пол, белый потолок. Белая кровать.
- Я бы хотел поговорить с вами, если вы не возражаете.
- Здесь есть еще одна женщина, которая умеет управлять летающими щенками, - ответила она. - У нее есть специальная лицензия на это. Она управляет щенками, как самолетами.
Лоб Уэстмора серьезно нахмурился.
- А, интересно.
- Мы должны смотреть футбольные матчи, потому что от них зависит будущее мира, и от шоколадных батончиков и колокольчиков ветра, колокольчиков со звездами, которые моя мать делала для выставок поделок. О, и от туалетной бумаги. Не забывай! Я говорю о будущем мира.
Уэстмор кивнул, вспомнив, что Уэллс рассказывал ему о словесном салате и бессвязности.
- О, конечно, я знаю. Особенно шоколадные батончики. Дебби Роденбо любит шоколадные батончики.
- Нет, не любит, лжец, - Фэй Маллинз лениво ухмыльнулась ему в ответ. - А еще она никогда не ест свинину или говядину!
- О, верно. Но ей нравятся колокольчики ветра. Она мне говорила.
Голос Фэй понизился до тенора.
- Ей нравятся только те, что со звездами.
- Звезды, да. Мне они тоже нравятся.
Затем Уэстмор подумал:
"Звезды. Астрономия..."
- Ей нравились лунные апогеи?
Лицо Фэй качнулось вперед на толстой, трубчатой шее.
- А?
- Луна, солнце, все такое? Определенные точки орбиты? Вы когда-нибудь изучали астрономию в школе?
Бледный взгляд. Некоторое молчание.
- Мне кажется, ты пытаешься меня обмануть.
- Я не буду вас обманывать. Я честный человек, Фэй. Я не такой, как люди в особняке.
Ее взгляд сфокусировался.
- Какие люди? Адипозианцы? Они не люди.
Уэстмор был сбит с толку.
"Заставь ее говорить!"
- Нет, я имею в виду людей, которые делали с вами плохие вещи. Мужчин, которые насиловали вас.
- Они на самом деле не насиловали меня, - сказала она. Ее связность обострилась. - Они заставляли меня часто использовать свой рот на них, - она моргнула. - Это изнасилование?
- Если они заставляли вас делать это против вашей воли, да, это так.
Хмурый смешок.
- О, это было против моей воли, конечно. Они заставляли меня делать это, чтобы больше возбудиться перед тем, что произошло позже в Алой комнате. Ритуалы. Они приставляли пистолеты к моей голове, чтобы заставить меня сделать это, и ножи. Да, я думаю, это изнасилование. Но я имела в виду, что они никогда не занимались со мной сексом.