- Я? - улыбка Дианы стала резче. - Это было бы грубейшим нарушением трудовых обязанностей. Конечно, если ты думаешь, что я делаю что-то подобное, ты можешь подать письменную жалобу директору отделения.
Джессика поняла шутку. Они все иногда так делали, им приходилось. Некоторые из этих пациентов просто слишком много из тебя выжимали, и никому до них не было дела. Они потерялись в жизни и каким-то образом оказались здесь. Семьи оплачивали счета за стационарное лечение, чтобы держать их взаперти. С глаз долой, из сердца вон.
Но Джессика задавалась вопросом, кто оплачивает счета "Мешка"? В ее регистрационной форме не было указано ни одного живого родственника.
"Мне все равно, - поняла она. - Мне просто платят за то, чтобы я мыла их грязные задницы".
Она поплелась в общежитие. Так они их называли. Общежития. Как в колледже. Но это был не колледж. Но любая работа была лучше, чем ничего. Смена горшков, уборка рвоты и обтирание губкой прикованных к постели или недееспособных пациенток были самой прискорбной частью ее должностных обязанностей.
В общежитии она подкатила тележку к кровати.
- Привет, Фэй, - попыталась она звучать весело. - Проснись и пой!
От женщины в постели не последовало никакого ответа. Она выглядела мертвой - глаза были прищурены, голова откинута назад. Ее рот был открыт, обнажая кривые зубы и пенистую слюну. Но она не умерла, она просто обалдела. Тем лучше для Джессики; ее было бы намного легче мыть, если бы она не плевалась и не пыталась ее укусить. По крайней мере, пока им не пришлось ее привязывать или надевать на нее сетку или смирительную рубашку.
Колесики ее тележки скрипели, когда она подвозила свои ведра для мытья к краю кровати.
"О, Боже".
Даже у Джессики оставалось немного жалости. Фэй Маллинз была развалиной человеческой плоти, бесчувственной. Ее волосы были бледно-коричневыми, спутанными, глаза молчаливо бредили.
- Давай, милая, подтянись для меня, ладно?
Джессика заставила ее наклониться на кровати и стащить с нее мятую белую рубашку. Длинные плоские груди обвисли, как клапаны, на животе; волосы выбивались из складок подмышек.
"Отстраненная", - Джессика заставила себя так думать.
Так всегда говорили врачи и медсестры. Иногда это было легко, когда пациентка теряла достаточно человечности.
С мрачным лицом Джессика обтирала тело Фэй губкой, иногда отводя глаза.
- Больше нет, больше нет, - пробормотала пациентка. - Я больше не хочу этого делать.
"Чокнутые!"
- Тебе ничего не нужно делать, милая.
- Больше никаких наркотиков, Боже, пожалуйста, никаких наркотиков.
Джессика сникла, пытаясь не представлять, какие ужасы видела женщина. В том доме?
Она слышала, что там живет какой-то сатанинский культ и приносит в жертву женщин. Джессика почти пожалела, что они не принесли в жертву Фэй, чтобы избежать страданий, изуродованного тела и чертовски глупого мозга.
- Сексус Кининг, - пробормотала Фэй, слюна стекала по ее губам. - Я видела его...
- Что, дорогая? - сказала Джессика, обтирая складки живота.
- Храм плоти.
Такие разговоры были не в новинку для санитарки психиатрического отделения. Пациенты часто жили в заблуждении и придумывали свои собственные слова, свой собственный язык.
- Не позволяй им снова заставить меня пойти туда...
Шлеп, шлеп, шлеп, - шлепала губка.
- Тебе не нужно идти куда-то, куда ты не хочешь, милая. Ты можешь остаться здесь и смотреть телевизор, где это безопасно. И завтрак скоро будет готов.
Фэй выплюнула желчь.
"Отлично", - Джессика окунула губку.
В конце концов настало время того, что она всегда откладывала. Она могла бы этого избежать, просто сказать, что сделала это, но тогда у пациента может появиться сыпь или что-то еще, и тогда придется чертовски заплатить.
"О, Боже... Что она сделала?"
Джессика раздвинула ноги Фэй цвета риса, поморщилась, когда она протерла губкой область гениталий. Врачи и медсестры заранее сообщили ей, что некоторые пациенты психбольницы калечат себя - обычно из-за чувства вины, а некоторые даже калечат свои гениталии. Но Джессика увидела это впервые.
Лобковая область Фэй Маллинз выглядела изгрызенной.
Джессика все равно ее вымыла, думая:
"Не смотри, не смотри", - но не смогла удержаться от одного-двух взглядов.
- Они это сделали, - Фэй пробормотала. - Они это сделали.
- Кто это сделал, милая?
- Беларий и его друзья в Храме плоти.
Джессика давилась, пока делала остальную часть работы.
- Он снова грядет...