— Не двигай его! В записке он сказал, что они настроены на наше время.
Я пристально рассматривала луну — убывающий полумесяц — и цифру Дарклингов на вершине часов. Если они настроены на время, я его не узнавала, но опять же, у Дарклингов был иной календарь.
— Он умело обращался с часами, — с тоской сказала я. — Он всегда возился с ними. Вот почему он стал подмастерьем мистера Хамфри, и он починил часы в Доме Фиалок. Но часы, которые могут провести нас через Волшебную страну обратно в наше время…
— Чертовски умно! — выкрикнул Жилли. — Он сказал мне, что нашёл способ всё исправить и вернуть тебя. Я подумал, что он, наверное, ополоумел. Он чуть рассудок не потерял, когда ты пропала — ворвался в кабинет Дейм, требовал, чтобы она отправила всех на твои поиски, винил меня за то, что послал тебя на поиски трау, винил себя за какую-то размолвку с тобой…
— Он что-нибудь сказал о часах? — спросила я, проигнорировав любопытный взгляд Хелен.
— Он сказал, что Дарклинги могли останавливать время в Сказочной стране, когда он удерживал своими крыльями врата открытыми, так что есть способ вывести кого-то из Сказочной страны в конкретное время. Если только этот человек имеет особые часы — затем он сказал что-то ещё, но… — он покачал головой и отвёл взгляд. — Это было слишком давно, и я не могу точно припомнить, что именно он сказал. Я помню, что он пробормотал нечто на латыни, — Жилли опустил взгляд на часы, которые я бережно держала в руках, словно они были только что вылупившемся цыпленком. Они слабо и медленно тикали: — Ах, точно, — он нежно постучал по циферблату часов.
Я всмотрелась в циферблат. Позолоченная надпись между крыльями была девизом на латыни. Tempus fugit.
Время летит.
Жилли хотел, чтобы мы отложили возвращение до утра, потому что в лесу было опасно ночью, но я не могла вынести ни секунды больше. Слова, вырезанные Рэйвеном на часах, зажгли пламя в моей душе. Время летело. Каждый тик часов, всё больше и больше сводил с ума, поскольку двигались не стрелки, а я всё дальше и дальше отдалялась от Рэйвена.
Хелен тоже стремилась уйти. Пока мы шли по поляне к лесу, она бодро продолжала болтать со мной и Жилли.
— Чем раньше мы пойдём, тем скорее мы всё исправим. Мы отыщем нераскрытый сосуд раньше ван Друда и остановим эту ужасную войну. Натан не умрёт в зверской грязной битве, как и мистер Беллоуз, как и любой из тех красивых парней из школы Готорн. Моя мама… — её голос дрогнул. — Моя мама не будет разорена, и она с бабушкой Авы не погибнут под бомбами, падающими с неба. Мисс Кори и мисс Шарп будут жить долго и счастливо вместе, и мы будем навещать их в Доме Фиалок каждое воскресенье, а Дейзи и мистер Эпплби поженятся, и Кам будет летать на самолётах ради удовольствия, а не для того, чтобы сбрасывать бомбы на людей. Мир не превратится в некую ужасную подлую фабрику ван Друда, а Блитвуд будет возвращён на прежнее место. Вот увидишь, Жилли, мы всё вернём на круги своя.
На краю леса, Жилли повернулся к Хелен.
— Если кто и сможет вернуть всё на свои места, так это вы, мисс Хелен, но боясь, я этого не увижу. Сейчас это мой мир, и если вы измените ход вещей, будет так, будто его никогда и не было. Я рад, что смог вновь увидеть ваше лицо, и ваше, мисс Ава, — он повернулся ко мне, его глаза горели как пара маяков в луче света. — Я оставлю вас тут, девушки. Лес больше не принадлежит мне, — он посмотрел на раскуроченные деревья. — Но как бы там ни было, я буду приглядывать за вами.
Я крепко обняла Жилли, затем развернулась в сторону леса и, зажмурившись, оступилась, пока Хелен прощалась с Жилли. Когда я открыла глаза, лес был расплывчатым и две зелёные точки, подпрыгивающие в темноте, как будто глаза Жилли въедались в меня — или как будто он на самом деле всё ещё был с нами, ведёт нас домой. Я знала, что дом не был позади нас в руинах Блитвуда. Наш путь домой лежал сквозь тёмные и разоренные леса и наполненный дымом воздух и, кто знает, сколько ещё опасностей ждало нас там.
Несмотря на оптимистичный список Хелен о том, как мы всё расставим по своим местам, я знала, так просто не будет. Мы даже не знаем, сработают ли часы Рэйвена или сможем ли мы вообще отыскать Волшебную страну. Лес ощущался бесплодным и пустым — вся магия была высосана из него. Что если врата в Волшебную страну исчезли, повреждены сумрачными воронами и их адскими механизмами?
Я вспомнила, как однажды Рэйвен сказал, что чем теснее становится в мире, тем больше вероятность, что места для Дарклингов в нём не останется. Может быть, сумрачные машины и фабрики ван Друда уничтожили последние следы магии в мире. Даже Жили, казалось, увядал. И если не осталось магии, мы не сможем найти наш путь в Волшебную страну, и это будет всем, что мы когда-либо будем иметь — погубленный мир без магии.