Позже лёжа под шёлковыми и кашемировыми покрывалами, глядя на ночное небо, Рэйвен спросил меня о моих мыслях.
— Прошлой осенью Хелен кое о чём спросила меня, — ответила я. — Она спросила, хотела бы я иметь заклятие, останавливающее время. Я думала, что прямо сейчас я бы хотела его знать, чтобы эта ночь никогда не кончалась.
Рэйвен притянул меня ближе — хотя мы и так уже были довольно близки — к своей обнажённой груди и прижался губами к моему лбу.
— Если бы я мог выбрать одну ночь, пребывать в которой мог бы вечно, я бы выбрал эту ночь, — пробормотал он, его дыхание щекотало моё ухо. — Но не забудь, что однажды я уже остановил время, и это было… холодно. По словам физиков Сорбонны, поток времени и трение, вызываемое нашим перемещением сквозь него, сохраняет нас в тепле… и поддерживает в нас жизнь.
Он поцеловал меня, демонстрируя законы физики, и я поняла, что не могу с ним спорить. И всё же, когда я вновь посмотрела на небо и увидела, что оно сменило цвет с тёмно-фиолетового на лавандовый, окаймлённый розовым заревом восхода, я почувствовала, как моё сердце опустилось. Мы оделись и молчаливо полетели над Латинским кварталом, где уборщики убирали последствия столпотворения прошлой ночи, а пекари направлялись на работу, чтобы выпечь свежий хлеб. Война, может, и приближалась, но парижане всё также будут выходить на улицу за багетами и круассанами и своим утренним кофе с молоком.
Пересекая Сену, я заметила плывущие вниз по течению тёмные силуэты. Шелки плыли к морю. А когда мы пролетали над Нотр-Дам де Пари, одна из горгулий подмигнула нам — а может, это была игра восходящего солнца.
Мы приземлились на крыше отеля «Ле Меурис», чтобы попрощаться.
— Ненавижу оставлять тебя здесь, — сердито произнёс Рэйвен.
— Я знаю, — я убрала непослушные волосы с его лица. В лучах восходящего солнца он выглядел так, словно его окружало пламя. — Но я не могу оставить Хелен наедине с ним. И мы все собираемся поехать в одно место. Я буду знать, что ты близко, и как только мы победим ван Друда…
Рэйвен притянул меня к себе.
— Мы будем вместе. Мы вернёмся в Париж…
— И будем жить на крыше, на мансарде, питаясь хлебом и сыром…
— И друг другом, — закончил он, страстно целуя меня.
Боясь, что если я не уйду сейчас, то уже не уйду никогда, я вырвалась и бросилась с крыши. Я оглянулась и увидела его, стоящего на крыше, его крылья были окаймлёнными сиянием восходящего солнца. Он был похож на одну из статуй, вставшую на охрану города. Затем я нырнула на балкон четвёртого этажа, в наш номер.
Хелен стояла у окна, полностью одетая, заламывая руки.
— Хвала колоколам, я думала, ты никогда не вернёшься. Где ты была?
— Я встречалась с нашими друзьями, — сказала я. — Лиллиан и Ви, Долорес и Гасом, Рэйвеном и Марлином…
— Ты видела Марлина? — спросила она, нервно теребя вуаль. — С ним всё в порядке?
— Да, с ним всё в порядке. Беспокоится о тебе…
— А Натан? Натан был там?
— Нет, — вынуждена была признаться я. — Никто не знает, где он. Но картина не совсем мрачная… — я начала рассказывать ей о наших планах, но она подняла руку, останавливая меня.
— Не говори мне. Я не могу гарантировать, что не скажу ван Друду, если он спросит.
— Он заметил, что меня не было?
— Слава Колоколам, нет. Его не было всю ночь. Я очень переживала, что он вернётся раньше тебя. Ты и правда всю ночь составляла план с мисс Кори и мисс Шарп?
Я отвернулась, чтобы скрыть румянец, заливавший моё лицо, но даже с этой проклятой вуалью, закрывавшей её лицо, она была слишком проницательна, чтобы не заметить мой виноватый вид.
— Ты была с Рэйвеном, да? — требовательно спросила она.
— Ну и что с того? — ответила я, вздёрнув подбородок и вызывающе встретив её взгляд сквозь сетку вуали. — Ты провела несколько ночей на «Лузитании» наедине с Марлином и даже не любишь его. Я люблю Рэйвена и не знаю, когда увижу его снова…
Моя дерзкая речь закончилась жалобным всхлипом. Потрясённое выражение лица Хелен сменилось жалостью. Она раскрыла объятия и позволила мне упасть в них. Пока я заливала слезами её блузку, она гладила меня по спине и бормотала успокаивающую ложь.
— Ну, ну, конечно, ты его ещё увидишь. Скоро всё закончится, и ты будешь вольна уйти, а Рэйвен будет ждать тебя. По крайней мере, кто-то будет тебя ждать.
Я подняла голову и вытерла глаза.
— Хелен, в тебя влюблены двое мужчин. Марлин спас тебе жизнь на вокзале Виктория. Он охранял тебя, как только мы приехали в Париж. И, наверное, ты что-то чувствуешь к нему после всех тех ночей на «Лузитании».