— С тех пор всех, кто жил в замке, постигла ужасная участь. Говорят, что души мёртвых служанок охраняют подъёмные мосты. Моя бабушка называет их белыми дамами. Они прячутся в узких местах, оврагах, мостах, бродах, и пытаются танцевать с каждым, кто проходит мимо. Если вы откажетесь танцевать с ними, они сбросят вас с парапета, но если вы станцуете с ними, они будут танцевать с вами до смерти. Послушайте... — Манон склонила голову к открытому окну. — Сейчас вы услышите, как плачет королева Фейри!
Я прислушалась и действительно услышала низкий, пронзительный стон, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом.
— Это просто ветер, — сказала я. — А то, что вы мне рассказали, — просто история. Мои друзья встретят меня в замке. Вы видели каких-нибудь незнакомцев в последнее время?
— Только американского учителя в твидовых панталонах и с рюкзаком.
— Его звали Руперт Беллоуз? — взволнованно спросила я.
— Это ваш Валанкур, мисс? Он выглядел... прошу прощения... немного староватым для вас.
— Нет, он не мой Валанкур, Манон. Он мой учитель. Ты знаешь, куда он пошёл?
Она пожала плечами.
— Он сказал, что гуляет. Я предупредила его держаться подальше от замка, но он только посмеялся. Будем надеяться, что ваш Валанкур не совершил той же ошибки.
— Боюсь, они оба ушли в замок, — сказала я. — И я должна встретиться с ними.
— Но я должна запереть дверь после того, как уйду. Если я этого не сделаю, госпожа Бертело побьёт меня!
— Но если я этого не сделаю, то потеряюсь, как Эмили Сент Обер в Удольфских тайнах.
Манон перевела взгляд с бледного лица Хелен на моё. Я чувствовала себя виноватой за то, что воспользовалась её любовью к готическим романам и навлеку на неё гнев мадам Бертело, но мне нужно было найти мистера Беллоуза, Рэйвена и Марлина.
— Я должна запереть дверь, мадемуазель, — сказала она серьёзно.
У меня упало сердце. Но тут Манон полезла в карман фартука и достала большой железный ключ.
— Но госпожа Бертело не сказала, что я не могу дать вам запасной ключ. Найдите своего Валанкура, мадемуазель, но остерегайтесь белых дам в замке и королевы змей Арсинои.
Когда Манон ушла, я попыталась разбудить Хелен, чтобы она поела бульона, но она застонала и отвернулась от света. Я накрыла её одеялом и выключила свет в комнате. Потом я подождала, пока в гостинице не стало совсем тихо. Я не хотела, чтобы Манон попала в беду. Она дала мне необходимую информацию. Арсиноя, должно быть, имя третьего стража. Каким-то образом история змеиной королевы выросла вокруг неё, возможно, чтобы держать людей подальше от замка, где был спрятан третий сосуд. Я не боялась ни её, ни белых дам, ни одной глупой легенды. Но тогда почему Рэйвен и Марлин не пришли за нами, если они следили за нами из Парижа? И где Руперт Беллоуз, если он приехал сюда несколько недель назад? Мне придётся сходить и поискать их в замке. За полчаса до полуночи я воспользовалась ключом Манон.
Манон неохотно объяснила мне, как добраться до замка. Мне пришлось идти вдоль реки мимо святилища Святой Элеоноры, покровительницы горничных, брошенных жён и заблудших путников, и подниматься по лестнице к первому подъёмному мосту. Подойдя к подъёмному мосту, я услышала тихий стон, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом. "Это просто ветер", — сказала я себе. Но когда я добралась до святилища Святой Элеоноры, то с радостью увидела, что там горит свеча. Я остановилась, чтобы заглянуть в нишу, и обнаружила, что смотрю в огромные миндалевидные глаза, всё, что осталось от средневекового изображения лица святой. Казалось, они заглядывают мне прямо в душу.
Мама не воспитывала меня ни в какой религии, но иногда брала меня с собой в одну из прекрасных церквей города, чтобы отдохнуть, и часто зажигала свечу святому. Она рассказывала мне, что святые когда-то были богами и богинями. Эта святая была похожа на богиню. Глядя в её глаза, я чувствовала, что она понимает всё, что случилось со мной — начиная от потери матери до страха, что я потеряю Хелен. Я чувствовала, что могу рассказать ей всё. Я была не одинока в своих чувствах. Ниша была полна подношений: огарки свечей и истёртые монеты, вязаная детская шапка, фотография молодого человека в форме, засохшие цветы и цветы, сорванные этим утром. Сюда приходили женщины деревни, чтобы помолиться за своих детей, мужей, братьев и за себя.
— Наверное, я заблудилась, — хрипло сказала я. — Помоги мне найти дорогу, — я зажгла свечу от той, что уже горела, гадая, кто ещё вышел в эту одинокую ночь. — Помоги Натану найти дорогу и помоги мне вернуть Хелен, — добавила я.
Отодвинув руку от свечи, я заметила, что среди подношений лежит носовой платок с монограммой и инициалами "ХБ". Хелен ван Бек. Должно быть, его здесь оставил Марлин. Значит, молиться в святилище Святой Элеоноры приходили не только женщины.
Я поднялась по лестнице и вышла на подъемный мост. Когда я переходила реку, мне показалось, что я слышу шёпот. "Это всего лишь река", — сказала я себе. Но тогда почему река шепчет "Незваный гость"? Нарушитель! Предатель! В Блитвуде я чувствовал присутствие духов и фейри, но я никогда не ощущала это чувство неприязни. Здесь были духи, которые не хотели, чтобы я входила внутрь, а если они не хотели видеть в замке меня, то, что же они сделают с мистером Беллоузом, Марлином и Рэйвеном?
— Я здесь, чтобы предупредить вашу госпожу о нападении, — сказала я вслух.
В ответ я услышала позади себя шипение. Я обернулась и увидела, как нечто белое промелькнуло над мостом, тонкий клочок, который мог быть клочком тумана, только сопровождался он пронзительным криком.
— Прекратите! — воскликнула я. — Мы на одной стороне!
Что-то влажное и липкое коснулось моей спины. Я закричала и резко развернулась. Я почувствовала, как влажная липкая штука обвилась вокруг моей талии. Я разорвала его ногтями, и клочья мокрой ткани с отвратительным шлепком упали на камни.
— Это и есть ваш план? — потребовала ответа я. — Заплести меня тканью до смерти?