- Гитара - это очень серьезно, дорогая Алиса. Нужно упражняться. Каждый день. С утра до вечера. Нужно полное самоотречение. Все серьезное требует полного самоотречения. - Банкир вздохнул; он ненавидел разговоры о музыке, как всякие разговоры о всякой несбывшейся мечте. - Я был готов к самоотречению. Это я умел. Это просто. Я не был готов к тому, что бог обделил меня талантом. Из меня никогда не вышло бы Джо Сатриани.
Он протянул к собеседнице раскрытую левую ладонь и поиграл в воздухе пальцами:
- Видите? Слишком медленно.
- А вы хотели быть самым-самым.
Он кивнул. Рыжая сделала глоток и задумалась.
- Кроме того, - продолжил банкир, - рок-музыка - это определенный образ жизни. Записать великий хит и умереть в тридцать лет от передоза, - вот путь рокера.
- А вы не хотели умирать в тридцать лет.
- Я, - признался Знаев, - хотел записать великий хит. Но я… его не услышал. Джон Леннон - услышал. Моррисон - услышал. И Хендрикс. И Кобейн. И Блэкмор. И Сид Вишез. И Уотерс. И Мур. Они - услышали. Цой услышал. Майк Науменко услышал. А я - нет.
- Вы очень гордый, - сказала рыжая. - Почему вы не пьете вино?
- Я за рулем. Я хотел предложить вам подвезти вас домой.
Алиса отрицательно покачала головой.
- Это абсолютно лишнее, - принужденно сказала она, и ее лицо сделалось надменным. - Кроме того, я живу далеко. В Подмосковье.
- Я тоже.
- Тем не менее спасибо, но я как-нибудь сама.
- Вы тоже гордая.
- Это не гордость.
Да, подумал Знаев. Разумеется. Это не гордость. Она всего лишь не желает спешить. Она ничего не решила. Она удивлена. Сорокалетний миллионер навязывает себя в бойфренды - разумеется, тут надо проявить максимальную осторожность. Тут можно сорвать джек-пот.
Или круто обломаться.
- Прошу пардона! - воскликнул подошедший Шуйский. Он был уже прилично пьян (а может, даже неприлично пьян) и пожирал Алису глазами. - Серега, хоть ты мне посочувствуй! Я попросил этих козлов позвать сигарного сомелье, а они, оказывается, вчера его уволили…
Знаев улыбнулся спутнице и встал.
- Отойдем, Гена, - предложил он, обнял нетрезвого приятеля за плечи и увлек на три шага прочь. Прошептал: - Слушай, на кой черт тебе сигары? Тут продают очень дорогие сорта. Ручной работы. Я был на Кубе. Я видел, как их делают. Сидит старуха в одних трусах, широко расставив ноги, и раскатывает табачные листья на внутренней стороне жирного целлюлитного бедра, в пяти сантиметрах от…
- Хватит. - Шуйский гнусно изогнулся. - Я сейчас блевану! Пусти, мне надо в туалет…
- Ты не дослушал.
- Ну тебя с твоими сигарами!
Знаев вернулся за стол и вежливо сказал рыжей:
- Прошу прощения. Тут его терпеть не могут.
- По-моему, веселый дядька.
- Ага. Я знал его, когда он был существенно беднее, чем сейчас. Тогда он не был веселым, а был тихим и всегда вел себя культурно…
Тут банкир понял, что вечер сам собой заканчивается. Сначала пришел дурак Шуйский, потом зазвонил телефон.
- Это я, - сказал Лихорылов. - Когда тебя ждать, господин хороший?
- Не сегодня.
- Вроде договаривались - сегодня.
- Прошу прощения, но у меня форс-мажор, - тяжелым голосом произнес Знаев и подмигнул подслушивающей Алисе. - У меня тут такое… Биржу лихорадит! Спасаю активы! Счет идет на минуты! - Алиса закрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться. - Так что извините. Перенесем на завтра.
- У меня, - сказал Лихорылов, - тоже время поджимает. Вопрос надо решать срочно.
- Решим, - сказал Знаев. - Завтра и решим. Еще раз извините.
- Извините - оно конечно, - сказал Лихорылов. - Ладно, проехали. Сам позвонишь и скажешь, где и когда.
…Покончив с напитками - рыжая выпила-таки бокал сухого, банкир же употреблял воду, он уже много лет не пил ничего, кроме воды (разве что рюмку коньяку раз в месяц, под настроение), - вышли на крыльцо. Постояли. Прекрасный вечер, подумал Знаев. Мимо прошла группа совсем молодых девчонок, ярко накрашенных, щебечущих о своем, одетых нелепо, вызывающе - бросили быстрые внимательные взгляды на рыжую Алису, на банкира рядом с ней, примолкли, пренебрежительно зачавкали жевательными резинками.
- Еще раз предлагаю подвезти вас до дома, - сказал Знаев.
- Спасибо. Я на метро.
- Тогда я хотя бы провожу вас. До метро.
- Ладно.
Едва банкир сделал десяток шагов, как его спутница остановилась и негромко рассмеялась.
- Вы куда-то спешите?
- Нет. А что?
- Вы идете слишком быстро.
- Простите, - сокрушенно сказал Знаев. - Это привычка. Я уже много лет не провожал девушек к метро.
- Может, не нужно и начинать?
- Нужно, - твердо ответил банкир. - Пойдемте.
Через несколько мгновений рыжая опять отстала. Знаев обернулся и развел руками.