- И все-таки скажи им, - попросила рыжая. - Скажи, что нельзя бить людей. Это не бизнес, а рабство.
Знаеву стало грустно, и он ответил, тщательно следя за тем, чтобы интонация не была снисходительной:
- Без рабства нет бизнеса. Рабство вечно. Просто в наше время оно замаскировано той или иной риторикой. Всякая эксплуатация связана с насилием. В моем банке не меньше насилия и принуждения, чем на этой грязной мойке. Только ты, когда ходишь по коврам в белой блузке, его не замечаешь. Потому что оно хитро замаскировано. Но оно - есть. Без насилия нельзя.
Алиса помолчала, изучила свои ногти, тихо произнесла:
- Можно.
Некоторое время молчали. Свернули с Кольцевой на Новорижское шоссе. Банкир, не отрывая взгляда от дороги, протянул правую руку и побаловался золотыми волосами подруги.
- Я много лет играл на гитаре, - сказал он. - Дергал струны. Вот что я тебе скажу, рыжая: с человеком - как со струной. Придай ему, человеку, напряжение. Чтоб правильно вибрировал. Потом с одной стороны нажимай, а с другой - ударяй, дергай и пощипывай. И будет красивая мелодия. Кстати, мы почти приехали.
2. Суббота, 17.30 - 22.30
- Черт, - сказала Алиса и прижалась к банкиру плотнее. - Ничего себе шашлыки! Здесь человек сто! Это ты называешь «старая банда»?
- А что, не банда? Посмотри на их пьяные рожи.
- Кстати, нормальные рожи.
- Кстати, ты в первый раз при мне выругалась. Это тебе идет.
- Черт! Черт! Черт! А вон там, смотри, в розовом пиджаке, - это же… Ну этот, как его…
- Да, он.
- По телевизору он выглядит моложе. И красивее.
- Они все молодые и красивые. Если в телевизоре. А в натуре - старые и страшные… Пойдем, я тебя познакомлю.
- Нет! Я боюсь.
Приятельски оглаживая джентльменов по загривкам, а дам - по талиям и спинкам, а некоторых и по попкам, к вновь прибывшим уже спешил устроитель вечеринки - в гавайской рубахе навыпуск и в полотняных штанах, спереди в двух местах испачканных соусом. Внимательнее рассмотрев блудливый прищур и выдвинутую вперед челюсть Жарова, банкир понял, что тот находится в самой приятной стадии опьянения: когда сам себя представляешь маленьким мальчиком, а мир - бесплатной кондитерской.
- О! - сыто возопил нетрезвый устроитель. - Знайка! Самый быстрый человек в мире!
- Познакомься, Герман, - сказал банкир, безуспешно пытаясь увернуться от объятий. - Это Алиса.
Взгляд Жарова замаслился, затем отвердел.
- Добро пожаловать на мою скромную лужайку, Алиса. Будьте как дома. Справа по курсу жарят мясо, слева - рыбу. По центру - наливают. Отдыхайте, господа. - Альфа-самец ткнул Знаева пальцем в грудь. - Я тебя найду. Минут через сорок. Надо поговорить…
- Не вздумай меня бросить, - прошептала рыжая, едва пошатывающийся хозяин нырнул в толпу. - Я стесняюсь. Я тут никого не знаю.
- Зато я знаю, - сказал Знаев. - Мужчины - бизнесмены. Главным образом - торгуют. Есть мои конкуренты - банкиры. Вот тот, маленький, с большими ушами - главнейший конкурент… Сейчас я сделаю ему знак, и он улыбнется мне, как брату. Душа человек! В прошлом году чуть меня не разорил… Фамилии присутствующих тебе ничего не скажут. Это умные и скромные парни, они предпочитают не светиться. У всех примерно одинаковое количество денег. От двух до пяти миллионов. Долларов. А вон тот, как бы небрежно одетый и как бы плохо выбритый, - исключение, у него еще год назад было двадцать миллионов; сейчас, может, больше…
Алиса засмеялась:
- По нему видно.
- Что?
- Что он в пять раз богаче всех.
- Вот, ты уже начинаешь соображать, что к чему… Учти, тут есть и совсем бедные. Их ты угадаешь по золотым зажигалкам и часам «Брайтлинг».
- А женщины - жены?