— Уевать! — непонятно сказал Гидрар. Перчатки у него начали светиться. — Чего вы на меня так обернулись?
— Нет, все нормально, — медленно сказал Бад, сняв оружие с предохранителя. — Просто показалось, что ты от волнения перестал выговаривать две-три буквы.
Существа на потолке не предпринимали никаких действий, просто висели там рядами чудовищных летучих мышей. Назад дороги не было, путь оказался перекрыт.
— Бад, старина, ты поехал, — Гидрар странно дернулся. — Сколько раз я просил тебя не трогать мои долбанные вещества, а?! Сколько еще мертвых мутировавших шлюх ты притащишь в мое поле зрения?! Оставь их там же, где нашёл, и чтоб ни малейшего воспоминания во всех вероятностях!
— Я могу взять троих в первые пару секунд, — спокойно сказал Лейтенант. Револьвер с вороненым стволом и выгравированным именем «Хуан» крутился у него в ладони. — Как договоримся, скажем, крайних слева.
— Валить нужно, вот что, — сказал Гидрар. — Я говорю, что тут уже бесполезно что-либо делать. Возможно, что есть способы положить всех, но я не вижу выгоды в этом. И самое главное — здесь нет этой Геллер, а значит, все без толку. Наверное, боженька забыл про нас, когда вставал сегодня со своей кроватки в клинике для психбольных.
— Мои заклинания смогут отключить их всех, — мягким голосом сказал Чумной Доктор. — Но для этого понадобится время, их долго перезаряжать. Поэтому я начну, а вы продолжите, в антрактах я буду возвращаться. Также следует положить конец вашим разговорам, глупость которых воистину потрясает Небо и землю.
— Аминь, — сказал Лейтенант.
Оглушительно в тесноте бахнул его револьвер.
Каким-то акробатическим, почти танцевальным па подлетели к потолку сыплющие искрами перчатки.
— Я же сказал, что начну первым, — с легким укором сказал Чумной Доктор. В рубиновых глазницах переливались и лезли наружу молнии. Радиация в дозах, которые медики называют смертельной, щедро стекала с маски.
Вспышками, яркими, почти солнечными, заговорил автомат Бада. Короткие, бесшумные очереди наполняли сумрак зала впечатлениями модного показа или молодежной дискотеки.
Лейтенант во второй раз разрядил свой громобой.
Мелькнуло совсем близко искаженное яростью, перевернутое лицо одной из ‚девчонок‘, по щекам потоками, как у бешеного пса, стекала прозрачная слюна, уродливые клешни яростно щелкали. Удар наноуглеродной перчаткой отправил ее в полет до противоположной стены.
Автомат перешел на очереди средней длины из пяти-шести патронов. Стукнул о бетон пустой магазин.
Еще выстрел из револьвера, кажется, более тихий — уши не выдерживали нагрузки. Вспышка света осветила что-то мокрое, темное, тянущееся когтями к одному из четверки.
Очередной пучок сиреневых молний. Уши разорвал пронзительный крик, в котором не было ничего человеческого.
Под пальцами, одетыми в мерцающие тусклым светом перчатки, крошился бетон и, кажется, чья-то шея.
Еще револьверный выстрел — может быть, пятый, но не исключено, что и шестой или седьмой. В такой сутолоке трудно вести точный счет.
Свистнул брошенный нож. ‚Потерялся‘, — громко вздохнул Бад.
Последний, выдыхающийся всплеск молний-щупалец.
Тишина.
Капала вода где-то рядом. А может, и не вода вовсе.
— Все живы? — поинтересовался Бад.
— Дурацкий вопрос, — оценил Гидрар.
— Ведь неживые все равно не ответят, — рассудительно сказал Лейтенант.
— За исключением тех случаев, когда они хотят притвориться живыми, — прошептал Чумной Доктор. — Впрочем, ко мне это не относится.
— Все в строю — это хорошая новость, — решил Бад. — Но есть и плохая. Младших демонов мы успешно порешили, но девицы Геллер среди них вроде бы не было — а это значит, придется искать девчонку по всему особняку, что, учитывая его размеры, видится мне нетривиальной идеей.
— Как ты можешь быть уверен? Разве ты поглядел в каждое мертвое лицо? Закрыл каждые мертвые глаза? Скрестил на груди страшные мутировавшие клешни? Черствый ты человек, Джек Диксон. Твое сердце — пустая комната.
— Какой же он Джек? — удивился Лейтенант.
— С Геллер у меня запланировано очистительное совокупление, — разъяснил свои намерения Бад. — Но не раньше, чем мы ее найдем, а Грач проведет полноценный обряд экзорцизма. Полноценный, я подчеркиваю — с диклофенаком, заклинаниями, приемом внутрь пятидесятипроцентного этанола и ритуальным сожжением какого-нибудь тучного барана, все как положено. Ты же умеешь, Фикус?
— Я все умею, — негромко сообщил Чумной Доктор.
— Тогда, полагаю… — десантник протер грязным пальцем чем-то заляпанное стекло тактических очков. — Я вижу лестницу, и она ведет вверх. Пришло время пообщаться с нашим трэш-мастером.
***
Затхлый воздух бара прорезал хриплый рев.
— Алекс Кид Каннинг!
Булат не без труда установил голову в вертикальное положение и оглядел помещение, уже практически пустое — время было позднее, и посетители старались либо покинуть бар пораньше, либо заночевать здесь. Окраины Города-минус-один не славились своей гостеприимностью, а окрестности бара ‚Сломанный сон‘ давали мощный мультипликатор этой особенности.
— К кому он обращается?