Джонни отсчитал шесть долларов мелочью и добавил двадцать пять центов. Официант двумя пальцами поднял монету с подноса:
— Это что такое, сэр?
— Это мне на завтрак, — огрызнулся Джонни, выхватывая у него монету. — Плакали твои чаевые!
— Премного благодарен, сэр. Заходите еще!
— Шесть баксов за две бутылки пива! — сокрушался Сэм Крэгг, следуя вслед за Джонни к выходу, где их поджидали Мэдиган, Бонита и Партридж.
На улице Джонни поинтересовался:
— Мэдди, вечером я тебе нужен?
Мэдиган пожевал нижнюю губу, посмотрел на Бониту Квизенберри и ее бывшего мужа, затем покачал головой:
— Часа два я буду занят, и в это время лучше не попадаться мне на глаза. Ты где остановился? В том крысятнике на Сорок пятой? Или на Парк-авеню?
— На Сорок пятой. Я поставлю лампу на подоконник, чтобы тебе не красться в темноте.
— Идет. А если я не объявлюсь, сам заходит утром. Тогда и поговорим.
— Прекрасно!
Шагая вниз по Шестой авеню, Сэм Крэгг всю дорогу молчал, а потом заявил:
— Мое мнение такое — это дело рук Партриджа. Вспомни — ты сам сказал ему, что у его бывшей шуры-муры с Корнишем!
Джонни покачал головой:
— Корниш был грубым и неотесанным. Заскочим на минуту в магазин — хочу позвонить!
— Кому? Сейчас ночь!
— В международный аэропорт Ла-Гуардиа. Хочу сообщить, что у них пожар.
На коммутаторе его проинформировали, что звонок в Хиллкрест будет стоить двадцать центов. Он опустил в щель автомата монеты.
— Приветствую вас! Это шеф полиции Хиллкреста? Нью-Йорк, отдел по расследованию убийств. Звоню по поручению лейтенанта Мэдигана. Хочу услышать от вас кое-какие подробности относительно убийства Корниша…
— Сам-то он что-нибудь накопал? — спросил шеф полиции Хиллкреста.
— Пока не знаю. Он позвонил и сказал, мол, задержал тех двоих. Когда Корниша обнаружили, был ли у него на лице кусочек пластыря?
— Был! — ответил полицейский. — Как раз собирался поделиться своими сомнениями с Мэдиганом. Под пластырем не оказалось ни пореза, ни даже царапины. Это очень странно, потому как накануне, по словам Корниша, он вступил в схватку с грабителями. Передайте это Мэдигану, и пусть он сам мне позвонит, когда придет.
— Передам. Спасибо!
Джонни повесил трубку и вышел на улицу.
— Корниш сам украл «Говорящие часы». А тот, кто сегодня его убил, часы забрал, — сказал он Сэму.
— Я все же ставлю на Партриджа, — не уступал Сэм Крэгг.
— А я нет, — ответил Джонни.
Продолжая спорить, они дошли до отеля. В холле им навстречу поднялся из кресла Морт Мюррей, осунувшийся и небритый.
— Морт! — воскликнул Джонни. — Что ты здесь делаешь в такой поздний час?
— Разве Сэм не говорил, что я приду? — спросил Морт с горечью в голосе.
Сэм поморщился:
— Говорить-то я говорил…
— Правильно. Он говорил, просто кое-что произошло. Что с тобой, Морт? Что случилось?
Морт окинул взглядом новые костюмы Джонни и Сэма:
— Сам знаешь, Джонни. Я занял деньги под грабительские проценты, а ты обещал…
— Правильно, обещал! Поднимемся наверх, Морт! Там обсудим ситуацию.
У себя в номере Джонни сказал:
— Сэм должен был рассказать тебе о нашей неудаче, из-за которой мы не пришли к тебе сегодня утром.
— А Сэм говорил тебе, что, пока он был у меня, явился Кармелла и всячески угрожал, потому что я пока еще не заплатил проценты?
— Я ему об этом не говорил, — буркнул Сэм.
Глаза у Морта потухли.
— Знаешь, что он предпринял? Оштрафовал меня на двадцать пять процентов. Теперь я должен ему сто пятьдесят долларов плюс проценты, какие завтра составят двадцать долларов. Он сказал, что, если я их не заплачу, он поставит меня на счетчик.
— Вот скотина! — бросил в сердцах Джонни. — По-моему, он просто запугивает!
— Запугивает, да? Вот приходи завтра и сам скажи ему об этом. Я погиб, если к утру не добуду денег. Хотя бы на проценты!
Джонни порылся в карманах. Мелочи набралось долларов на семь.
— А у тебя сколько, Сэм?
Сэм наскреб доллара полтора:
— Мы же покупали рубашки и все такое…
— Помню. Знаешь что, позвони Эдди Миллеру!
— Он сегодня выходной. Но будет завтра в семь утра.
— Значит, завтра первым делом перехватим у него двадцать баксов, и Морт сможет выплатить проценты, а в течение дня я постараюсь раздобыть еще сколько-нибудь деньжат.
— Спасибо, Джонни! Я знал, что ты меня не бросишь в беде.
— А то! Разве когда было по-другому? А теперь скажи, где ты собираешься ночевать?