- Ой, да до хрена! Правда, мать в ней не разбирается, так что, может, не такая уж она и антикварная - так, фитюльки всякие...
- Ну-ну, - Эша краем глаза наблюдала за столиком Гречухиных-младших, к которому как раз подошли еще несколько подростков и завели с сидящими увлеченную беседу. При этом все недовольно поглядывали на Севу, и Шталь поняла, что ему предстоит проводить с сестрой и братом довольно большую часть вечера. - Господи, зачем он с ними-то ходит, разве дядя не видит, как они к нему настроены? Веселая жизнь у бедняги!
- У него такой метод воспитания, - Олег пожал плечами. - А еще - способ наказания, мать говорила. Как только кто из детей провинится - они обязаны гулять с двоюродным братом. Сам-то он сирота. Вообще-то у него есть что-то вроде няньки, но она попала в больницу - что-то там по женской части... На ее место пока никого не брали - может, ждут, пока она выздоровеет. Поэтому они с ним чаще гуляют, ну и бесятся, естественно!
- Семейка извращенцев! - пробормотала Шталь, склонив голову. - Нет, ну ты слыхал?
Хризолит внезапно разволновался, считая, что осуществлять то, что уже начало оформляться в ее голове, страшно неразумно, и от подобных людей лучше держаться подальше. И от Олега тоже. И вообще Эше Шталь с ее стремлением к неприятностям лучше поселиться на необитаемом острове.
Надавать бы тебе по голове - так и сделаю, как только пойму, где она у тебя!
Камень немедленно замолчал. Это был очень обидчивый камень. Эша побарабанила пальцами по столешнице, потом убрала руку, и Олег утянул к себе деньги.
- Значит, им бы, наверное, пригодился временный работник?
- Раз они и местных никого не берут, то со стороны и подавно не возьмут, - Олег смотрел на ее сумочку. - А вы сто процентов не местная. Нужна веская причина, чтоб они вас взяли.
- Причина будет, - Эша снова посмотрела на столик, и паренек, теперь сидевший чуть в сторонке от остальных, поймав ее взгляд опять ей помахал, и Шталь тоже ему помахала и вновь отвернулась прежде, чем на нее взглянула его рыжая сестра. - А вы, говорите, куховарит, мать ваша?..
- Они всех проверяют, - сказал официант нерешительно. - Слушайте, я не участвую во всяких...
- Боже упаси! - Эша округлила глаза. - Как вы посмели про меня такое подумать?!
- Ну а зачем вам туда тогда?
- Ах, да, формальности, - она вздохнула и, вытащив ручку, написала на сигаретной пачке несколько цифр. Олег скосил на них глаза и сказал:
- Договорились.
Когда-то, Олег, и я так же посмотрела и так же сказала. И крепко влипла.
- Скоро вернусь, - сообщила Эша и, встав, покинула "Чуланчик". Уверенно вызвала номер Ейщарова - сейчас у нее было важное дело, и когда тот ответил, без церемоний и приветствий заявила:
- Мне кое-что нужно.
- Зайдите в банк, - ответил он.
- И еще кое-что.
- Излагайте.
Шталь изложила. Ейщаров немного помолчал.
- Не очень мне это нравится, - наконец сказал он.
- Если работа окажется слишком специфической, я, разумеется, откажусь.
- Хорошо, я вам скоро перезвоню. И зайдите в банк.
- Вы мне уже это говорили, - удивилась Эша.
- Так вам ведь нравится, когда это повторяют.
* * *
- Значит, вы дальняя родственница нашей Наташи? - рыжеволосая хозяйка дома аккуратно сложила бумаги и оценивающе посмотрела на Эшу. - И с какой же стороны, позвольте узнать?
- Троюродного брата. Я здесь лишь на пару месяцев, и тетя Наташа упоминала, что вам нужен временный работник, - Эша чуть поежилась, передергивая плечами и чувствуя себя страшно некомфортно в глубоком кресле с фигурной и очень жесткой спинкой. Ее приняли в холле, и осторожно оглядываясь по сторонам, Шталь подумала, что ей еще не доводилось видеть столь безвкусно и нелепо обставленного помещения. Мебель здесь была явно дорогая, и по отдельности, многие из предметов обстановки смотрелись бы великолепно, но их здесь было столько, что холл больше походил на склад и безнадежно проигрывал по сравнению с продуманной уютной красотой, с которой Эша встретилась в ейщаровском кабинете. Сама хозяйка дома и двое ее детей, Макс и Ника, сидевшие напротив на золоченом тонконогом диванчике, обтянутом фисташковым сафьяном, как-то терялись на фоне всей этой мебели и казались лишь дополнением к обстановке. Таисия Игоревна, высокая, грациозная особа, выглядевшая намного младше своих сорока двух лет, сидела, чуть склонившись к подлокотнику в позе, исполненной легкого аристократичного утомления. Девочка, сидевшая справа от нее, была точной ее копией. Подбородок она задирала высоко, а в позе, повторявшей позу матери, была откровенная рисовка. Ее брат, пристроившийся слева, играл со своим сотовым, болтая ногами. Кроме них в холле находился лишь сурового вида человек, неподвижно стоявший неподалеку от напольных часов. Человек смотрел на Шталь с рабочим интересом. Прочие смотрели так, будто она была пьяным слесарем, ввалившимся на светский раут, и Эше невольно вспомнились строчки из песни:
Смотри - на балконе семейство во фраках.
Как чинно они поглощают омлет!
Ну кто мог поверить, что здесь была драка
За очередь первым войти в туалет.1
- Ну, нам действительно нужен прогульщик, - задумчиво произнесла Таисия Игоревна, и Эша, спрятав начавшую было зарождаться ухмылку, подумала, что до сих пор ей доводилось прогуливать лишь уроки и лекции. - Где-то на неделю, на две, пока Надя не выйдет, но если я и возьму кого-то, то только из местных...
- Ты и из местных никак выбрать не можешь! - прошипела ее дочь.
- Помолчи!
- Нет уж! Взяла бы уж хоть кого-то! Я хочу по вечерам нормально с друзьями гулять, и Макс тоже, а вы нам постоянно навязываете это чудо! Ну куда с ним ходить?! Сева, конечно, ничего, но наша жизнь ему не подходит. Или нанимай кого-то, или отдай его в детский сад, я не знаю! Или пусть дома сидит!
- Врачи рекомендуют прогуливать его каждый день, - недовольно ответила Таисия Игоревна, и Шталь нахмурилась - тон у нее был таким, словно она говорила о больном псе. - Собственно, здоровье у него в порядке, и вся работа заключается в том, чтобы до выхода Нади гулять с ним днем и наблюдать за ним, когда он в доме. У моего племянника спастическая гемиплегия и очень пониженный интеллект, и он... довольно неуклюж, поэтому надо следить, чтобы он себе не навредил.
Эша внезапно с отвращением поняла, что хозяйку беспокоит не столько повреждения племянника, сколько возможные разрушения, которые он может совершить в ходе своих прогулок. Упасть, например, на какой-нибудь хрупкий столик или вазу своротить.
- У него строгий распорядок дня, - продолжила Гречухина, - ложится он рано, обслуживать способен себя сам, но все равно надо быть готовым ко всему, поэтому человек, присматривающий за ним, должен проживать в доме. Вот почему я предпочла бы...
В этот момент отворилась входная дверь, и в холл громким шагом вошел очень большой человек, масштабный не столько в длину, сколько в ширину и похожий на дирижабль, который плохо одели в очень хороший костюм. Несмотря на то, что человек казался добродушным и наличие Эши в кресле встретил широкой улыбкой, Шталь он не понравился. Ей вообще никто здесь не нравился, и она чувствовала, как под тканью кофточки нервничает хранитель ее благоразумия - ему здесь тоже никто не нравился.
- Что, еще одна? - осведомился он, расстегивая пиджак и опускаясь в кресло, которое жалобно вздохнуло. - Тася, мне это уже надоедает! Вообще-то, мне кажется, что с Севой должны гулять брат и сестра, для того семья и существует!
- Папа! - негодующе воскликнула Ника, вскакивая, а ее брат лениво заметил, что днем они все равно в школе, а вечером Севе гулять ни к чему.
- Цыть, потомки! - гаркнул хозяин и ткнул в Эшу взглядом, словно указательным пальцем. - И как мы называемся?
- Мы называемся Лера Казакова, - рапортовала Шталь, с неудовольствием подумав, что Ейщаров мог бы выбрать и что-нибудь поблагозвучней. Таисия Игоревна кратко пересказала мужу резюме гостьи, и тот одобрительно кивнул.