Клиент должен быть первым, решил Флек. Он был профессионалом. Потом он пойдет за VIP. Флек понимал, что у него есть два преимущества. Никто из них никогда не видел его, и они не ожидали нападения. Они были бы полностью удивлены при первом ударе и, возможно, немного удивились бы второму, если бы было достаточно замешательства. Ему понадобится больше удачи, чем он мог рассчитывать нанести третий, но попытаться стоило.
Сцена была освещена стробоскопической вспышкой оператора. Затем еще одна. Они, очевидно, устраивали какие-то съемки, с VIP-персоной у демонстрации южноамериканских вещей. Рядом с Флеком была выставка танцоров в масках, огромных, как жизнь. что-то вроде американских индейцев. Флек наклонился, вытащил нож из ботинка и держал его в ладони, заточенное лезвие было спрятано в рукав. Затем он ждал. Он хотел, чтобы толпа была достаточно большой. Ему нужно время быть совершенно правым.
;
Глава двадцать первая
Это Мигель Сантеро, как его звали? Этот парень с изуродованными руками, вы видели здесь прошлой ночью какие-нибудь его следы? "
Лиафорн стоял точно перед вертикальной линией, образованной стыком дверей лифта, глядя на трещину, задавая вопрос. Чи казалось, что лифт еле двигается. Почему они не искали лестницу? Шесть пролетов. Они могли сбежать с шести пролетов, пока этот невероятно медленный лифт опускал один.
«Я не видел его, - сказал Чи. - У меня просто было ощущение, что это Сантеро разговаривает по телефону».
«Хотелось бы, чтобы мы знали наверняка, как он соединяется», - сказал Лиафорн, не ослабляя взгляда на дверь лифта. «Три тонких нити - это все, что у нас есть - или, может быть, четыре, связывающих его с бандой Сантильянеса. ФБР связывает его, но у ФБР есть дурная привычка покупать недостоверную информацию. Во-вторых, после того, как Сантильянес был убит, собираясь найти Хайхока, Сантеро пошел и нашел его. Может, это было просто совпадение. В-третьих, маленький рыжий человечек, убивший Сантильянеса, похоже, тоже следил за Сантеро ».
Индикатор этажа лифта миновал три и опустился к двум. Лиафорн наблюдал за ним. Он попросил Чи объяснить, как устроены дисплеи. Он рассказал Чи, что он видел в «Пост» о генерале Уэрте Кардоне, требующем вернуть маску инков. Если он чувствовал какое-либо беспокойство, которое заставляло Чи безжалостно жевать его нижнюю губу, он не позволял этому проявляться.
«Что четвертое?» - сказал Чи.
Разум Лиафорна оставил эту часть головоломки, чтобы исследовать что-то еще. «Четвертое?»
Четыре тонких нити ".
«О. Четвертая. Искалеченные руки Сантеро и выбитые зубы Сантильянеса. Думаю, они были выломаны. Патолог сказал, что с деснами этого человека все в порядке.» Он посмотрел на Чи. «Я думаю, что это так». что решает меня. Сантеро - один из людей Сантильянеса. ФБР имело на это право. Опишите его мне еще раз ».
Чи подробно описал Bad Hands.
«Как вы думаете, с чем мы здесь имеем дело?»
«Я бы подумал, что это бомба», - сказал Чи.
Лиафорн кивнул. «Вероятно, - сказал он. «Пластиковая взрывчатка в маске, и кто-то там взорвет ее, когда генерал окажется в нужном месте».
Лифт на первом этаже со скрипом остановился.
«Я достану маску, - сказал Чи. - Ищи Сантеро».
Найти Сантеро не составило труда.
Они выскочили из лифта, через дверь в выставочные залы на первом этаже музея и по коридору к знамени в масках БОГОВ АМЕРИКИ - Чи впереди, за спиной Лиафорн. Чи остановился.
«Вот он, - сказал он.
Сантеро стоял к ним спиной. Он стоял рядом с выставкой масок тольтеков, наблюдая за толпой, которая наблюдала за телевизионными группами на другой выставке. Яркие огни вспыхнули на телеэкранах, готовящихся к действию.
Чи превратил свою поспешную прогулку в бег, уклоняясь от зрителей, шатаясь за девушку-подростка, которая попятилась ему на пути, которую, в свою очередь, шатнула здоровенная женщина, которая задела его плечом, когда он проходил. Сам Yeibichai привлек лишь нескольких зрителей. Любопытство к съемочным группам и знаменитостям на показе инков было магнитом, но Чи пришлось пробиться через перелив, чтобы добраться до выставки. Он заставлял себя не думать о двух ужасных, немыслимых мыслях. Он доберется до маски, под ней окажется бомба, и Плохие Руки взорвут ее ему в лицо. Он достанет маску и оторвет ее, и под ней ничего не останется. Только формованная пластиковая голова манекена. При первой мысли он был бы мгновенно мертв. Во втором он будет ужасно, невыразимо, неизлечимо униженным, прожив свою жизнь как публичную шутку.