Вот и полиция не сильно поверила моему рассказу, что у меня нет врагов. Снова и снова я пытался вспомнить кто бы мог иметь на меня зуб. И раз за разом ничего не приходило в голову. Не Аделия же заказала мое похищение, чтобы силой заставить жениться?
Оторвавшись от своих мыслей, я обнаружил себя сидящим в обнимку с кружкой остывшего кофе. С отвращением глянув на коричневую жидкость, я сделал пару глотков.
После краткого разговора с отцом, во время которого, как и ожидалось, он во всем обвинил меня, я, сославшись на усталость, отбыл к себе домой. А через некоторое время туда приехала Калелла. Вот уж кого я не ожидал увидеть.
Познакомился я с ней несколько месяцев назад и сначала не обратил на нее внимания. Вернее обратил конечно, кто бы мог не заметить черноволосую хохотушку с огромными синими глазами. Я тогда был зол на весь мир, потому что Аделия не давала мне прохода и поначалу решил, что она такая же глупая пустышка. Однако, через пару недель, во время благотворительного маскарада в городской ратуше, когда мне осточертели танцы, глупые разговоры и жеманный смех дамочек, я тихо выскользнул в сад и, прогуливаясь по освещенной только звездами аллее, заметил в беседке чей-то силуэт. Подошел ближе, это оказалась Калелла. Я с трудом вспомнил ее и хотел пройти мимо, но все же решил проявить вежливость и спросил, не нужно ли ей чего. Она покачала головой и ответила, что все в порядке. Я почему-то опять не ушел, а предложил проводить ее обратно к свету и танцам. Она опять отказалась и сказала, что глупых разговоров она уже наслушалась, а от танцев с недалекими кавалерами у нее разболелась голова. Вместо того, чтобы обидеться на такое определение кавалера (я весь тоже в некотором роде являлся кавалером) я расхохотался. Она удивительно точно выразила мои мысли относительно мероприятия. В ту ночь мы так и не вернулись в ратушу, а провели ночь в беседке, болтая о пустяках, которые нам почему-то пустяками не казались. После этого каждый раз, когда мы встречались на балу, то сбегали с середины и, либо гуляли по городу, либо, если не позволяла погода, сидели в кондитерских. С ней мне было на удивление хорошо и комфортно. Но встречались мы от случая к случаю и никаких романтических отношений у нас не было. Поэтому я несколько удивился ее визиту. А она cказала, что по городу ходят слухи, что меня ночью то ли убили, то ли похитили колдуны.
Я постарался ее заверить, что со мной все в порядке, хотя мой помятый вид говорил об обратном. Она решительно потребовала подробностей, я как обычно откровенно все ей рассказал. И хотя я попытался сгладить самые страшные места, она выслушала испугано глядя на меня своими огромными голубыми глазищами, а потом обняла меня и заплакала. Даже не берусь сказать, когда я был больше шокирован, во время ночного нападения или сейчас. Я осторожно обнял ее и попытался успокоить, говоря, что со мной все в порядке. А она плакала не останавливаясь и не выпускала меня из объятий, и как-то так получилось, что проснулись мы на следующее утро у меня в постели. Первый раз после ночи с девушкой я был смущен. Калелла вела себя как будто ничего не произошло, что смущало меня еще больше. На прощание она чмокнула меня в щеку и заявила, что не пережила бы, если бы меня убили.
Прошел месяц. Теперь я как последний кретин везде ходил в сопровождении двух вооруженных до зубов телохранителей, которых приставил ко мне отец. Это послужило причиной нашей очередной ссоры, однако он был непреклонен. Нападений больше не было. Бандитов, впрочем, тоже не поймали.
С Калеллой мы почти не виделись после той ночи, а все из-за двух клоунов, что таскались за мной по пятам. Я стал реже появляться на улице, меня жутко раздражал подобный эскорт. Тем более, что отчитывались они о своей работе напрямую отцу, а это уже больше походило на слежку. Поэтому посещать девушку, которая как-то незаметно стала мне дорога было очень сложно.
Как-то ночью я проснулся от неприятного сна. Что снилось я не запомнил, но осталось ощущение, словно из душного подвала вынырнул. Но и после пробуждения давящее чувство приближающейся опасности не оставило. Я прислушался. Тишина обволакивала все вокруг. Вроде бы ничего подозрительного, однако царившее безмолвие показалось мне зловещим. Я потянулся к ножнам – последнее время у меня появилась привычка класть их у кровати – вытащил кликасу и тихонько приоткрыл дверь спальни. В полуосвещенном коридоре никого не было. Я заглянул в соседнюю комнату, где ночевала моя охрана. Оба ночных стража, которые должны бодрствовать и бдительно следить за моей драгоценной жизнью, крепко спали, уткнувшись носами в стол, за которым они играли в кости, чтобы скоротать ночь. Вроде бы ничего необычного. Я уж было решил вернуться в спальню и оставить нагоняй для утра. Однако в последний момент шагнул вперед и потряс одного из них за плечо. Никакой реакции. Потряс сильнее. Ничего. Я с силой толкнул его так, что он вместе со стулом опрокинулся навзничь. Но даже падение не разбудило его. Он продолжал крепко спать, чуть посапывая лежа на полу. Точно так же крепко спал и второй.
Мне это совсем не понравилось. Я быстро заскочил в свою комнату, наспех оделся и, держа кликасу в одной, а кинжал в другой руке опять выглянул в коридор. Ни души. Тишина.
Иду к лестнице, по дороге соображая, что делать. У меня не очень большой дом и не так много слуг. На втором этаже сейчас живу только я и те двое спящих красавцев. В другом крыле есть несколько гостевых спален, но они сейчас пустуют. На первом этаже в комнатке возле кухни живет семья Вейров, они уже давно служат в нашей семье, и я, уходя жить в свой дом, забрал их с собой. Натаэлла Вейр шикарно готовит, а уж какие сказки она мне рассказывала в детстве!! Ее муж исполняет обязанности дворецкого. Убитому Переку я так и не нашел замену – бесценный был малый. Горничная и садовник у меня приходящие. Так что в доме сейчас, не считая спящих странным сном охранников, еще только два человека. Надо проверить, что с ними.
На лестнице такой же полумрак, только пара свечей горит за стеклянными плафонами. Спустившись на пару ступеней, я едва не выронил кликасу от удивления. На пару ярдов ниже меня, прямо в стене появилось сияющее зеленое пятно, которое на глазах расширялось, переливаясь всеми оттенками зелени. Странно, несмотря на сверкающее и переливающееся пятно, светлее вокруг не становилось. Не успел я опомниться, как из этого зеленого свечения прямо ко мне на лестницу выскочил человек, потом еще один. Я услышал шорох за спиной. Тьма! Из похожего зеленого пятна за моей спиной вышли еще трое. И у каждого в руке клинок.
Лиц я их не мог разглядеть, но сомневаться не приходилось, это давешние нападавшие. Трое из восьми остались лежать в снегу на безымянной улочке, раненый, похоже, залечил свои раны, будь он неладен. И теперь эти пятеро молча приближались ко мне, сжимая в клещи.
Деваться-то особо некуда! Один против пятерых – шансов мало, даже лицом к лицу. А уж когда еще и со спины вот-вот нападут. Кричать тоже бессмысленно. Не знаю как им удалось, но моих телохранителей они усыпили качественно. Они не стали терять время и одновременно двинулись в мою сторону, недвусмысленно подняв оружие.
Я сорвал со стены канделябр и со всей дури запустил им в мерзавцев, что шли ко мне снизу. Вреда он, конечно, им не причинил, но пока они отвлеклись на него, я, схватившись за перила, не слишком изящно перевалился на следующий пролет внизу, по дороге хорошенько заехав подошвой по лицу одного из нападавших.
На этом мое везение кончилось – неудачно упав на ступеньку, я как последний недотепа не удержал равновесие и кубарем покатился вниз, слыша топот бегущих за мной бандитов. Отбив себе по дороге все кости, я, напоследок, больно ударился головой и растянулся на первом этаже. Мне потребовалась секунда чтобы прийти в себя. Однако преимущество было потеряно. Едва я перекатился на спину, двое уже стояли возле меня, замахиваясь для сокрушительного удара. Я со всей силы и лягнул ближайшего ко мне пятками по коленям. Хотелось, конечно, повыше, но ему и этого хватило, он заорал, повалился на пол, но оружие, гад, не выпустил.