В дверях кухни стоял охранник в камуфляжной форме и наводил обеими руками пистолет. Виктор поднял руки – в одной была зажата обглоданная колбаса.
- На пол.
- В смысле?
- На пол мордой, я сказал!
Виктор улегся на мраморный пол.
«Руки за спину».
На запястьях щелкнули наручники. Его охлопали по карманам.
- Убили! – раздался из глубины квартиры женский крик.
- Лежать! – охранник бросился на голос.
В квартире что-то грохнуло. Затем послышался хриплый голос разбуженной «спящей красавицы». Она вошла на кухню в сопровождении консьержки и охранника.
- Этот? – охранник пистолетом указал на лежащего Виктора.
- Этот, этот, - затараторила консьержка, - ворвался, угрожал…
Хозяйка квартиры Виктора спьяну не узнала.
- Я вас привез на такси, - напомнил он.
- Кто? Ты? Да я тебя впервые вижу!
- Э-э! – Виктор сделал попытку подняться, но охранник шнурованным ботинком
прижал его к полу. – Я ваш мобильный телефон спас, на Казанском вокзале, у вас его выхватил карманник! А потом привез сюда на такси. Вспомните, вы что! Меня же засадят за мою же доброту.
- Мобильный? – девушка надула и без того пухлые губы и вдруг хлопнула себя
по лбу. – Точно, блин! Вспомнила! Леонидовна, он со мной, не кипятись. На вот тебе, за верную службу, – она сунула в руку бдительной консьержке смятую банкноту и выпроводила из квартиры.
- Наручники снимите, - напомнил поднявшийся Виктор. Охранник отстегнул
наручники и ушел, недовольно бурча.
- Ты вообще кто? – красавица нетвердо опустилась на стул.
Перед ней стоял, растирая запястья, длинноволосый скуластый парень в модной щетине. Взгляд его поражал. Зрачки были черными, а раек вокруг – почти прозрачный. Так смотрят волки. Обалденный типаж.
- Ты откуда? Из под…подтанцовки?
- Из-под… чего?
- Подтанцовки…
Девушка вдумалась в смысл слова и засмеялась.
- Под… под-тан-цовка… Слушай, ты кто ва-абще?
- Я не знаю.
- Очень приятно, - похмельно представилась хозяйка квартиры, - Ксения
Ноздрачова. А скажи мне, «Я не знаю», имя у тебя есть?
- На вокзале меня зовут Виктор.
- Меня зовут Виктор, - пробормотала Ксения. – И че?
Она оглядела простенький прикид незнакомца.
- Слушай, может, ты модель?
- Модель чего?
Ей опять стало смешно.
- А ты при-при-прикольный, - заикала она сквозь смех. – Модель чего? – и с досадой
на саму себя закончила. – Модель человека, блин.
Ксении часто приходилось просыпаться в чужих домах в окружении незнакомых людей, поэтому ее не особенно встревожило появление в доме нового персонажа. Но его тупые ответы и манера поведения совсем не походили на тусовочные. Ей стало не по себе. С кем она вообще сидит один на один на ночь глядя?
- Хочешь выпить? - спросила она.
Парень занавесился чубом с четким клоком седины.
- Мне нельзя.
- Здоровье не позволяет?
- Меня отравили клофелином на водке. Я ничего о себе не помню. Пить нельзя,
иначе память не восстановится.
- А-а, - поняла Ноздря, - то-то я смотрю, ты странный какой-то. И че, ничего
не помнишь? А как за девушками ухаживать, тоже забыл?
- В голове туман, - парень сказал это так подавленно, что Ксении расхотелось шутить.
- Ничего, - она бодрячески потерла ладони, - клин клином вышибают. Клофелин –
кофейком. Клептоманию – клаустрофобией.
Незнакомец шутки не оценил.
- Ты чего не смеешься? – спросила Ксения. – Продвинутые тут обычно смеются.
Знаешь, что такое клептомания?
- Нет.
- А клаустрофобия?
- Тоже нет.
- Понятно. Шутка тонкая, не для всех.