Лариса захлопнула дверь и пошла переодеваться. В серой армейской коловерти она давала вождю солнечную яркость чувств, вия обольстительный призрак рая в стальной коробке штабного вагона. Она обставляла их гнездышко, конфискуя в захваченных дворцах старинную мебель и драгоценные гобелены. Он раздирал на ней уникальные одежды работы Бакста и Бенуа, шедевры созданные для спектаклей Большого театра. Вечерами под грохот колес из черной комиссарской кожи появлялась сказочная царевна, гурия, баядерка, апсара, наложница, не знающая удержу вакханка.
Лев Давидович в парчовом халате, простеганным золотыми нитями, восседал на усеянном крупными алмазами деревянном троне! Трон был конфискован в Казани еще до захвата ее белочехами и принадлежал одному из последних ханов Казани Утямыш- Гирею. Трон был неудобным и жестким, Троцкий на него садился только для развлечения, чтобы поиграть в их с Ларисой любимую игру. И вот, истомив ожиданием, женщина появилась.
У Троцкого захватило дух: сегодня Рейснер явилась в образе императрицы Ларисы Великой. Стройная фигура ее переливалась в полутьме вагона огневыми сполохами царского платья из златотканой парчи. Шею отягощало ожерелье из жемчужин. В волосах подтаявшими снежинками переливались бриллианты. Она была величественна и покорна. Это сочетание возбуждало больше всего. В момент соития Троцкому почудилось, что он овладевает настоящей царицей, он, местечковый еврей!
НОЗДРЯ СОВРАЩАЕТ ВИКТОРА
- Слушай, ты извини меня.
- За что?
- Что хотела тебя выгнать. Ночью. В мороз. Без денег. Чем тогда я лучше
Гуляша? А если бы ты замерз где-нибудь насмерть? Ты мне помог, а я…. Ну не дрянь я? Дрянь! Вот так у меня всегда. Наделаю гадостей, а потом жалею… Ты, правда, ничего не помнишь? Бедненький…
Ксения обняла Виктора, поцеловала. Он закоченел от стеснения.
- Ну, ты чего, – задиристо спросила она, - я тебе не нравлюсь?
- Нет, почему…
В запотевшем стекле молодой мужчина с мускулистым торсом неловко обнимал тонкую стройную девушку, которая больше любовалась собой, чем партнером.
- Вообще-то, я на любителя. Вся какая-то продолговатая. Ноги длинные, но,
блин, практически без бедер. И сисечки длинные. Как у кормящей козы. Я как карта без широты, одна долгота. Не понимаю, что мужчины во мне находят? Ты меня целуешь, как Иван-царевич жабу на болоте. Тебе что, противно?
- Я забыл, как это делается, - смущенно признался Виктор.
Она не поверила.
- Что, серьезно? Ты забыл даже это? Прикольно! Все как в первый раз. Я и
забыла, как это у меня было в первый-то раз. А ты глупости показывал в детсаду? Я показывала. Эксгибиционизм у меня с детства. Ну давай, будем тебя всему заново учить. Для начала погладь меня по спинке, вот тут, между лопаток. Нет, за грудь сразу не хватай. Нежнее… ну ты чего… вот так… в шею можешь поцеловать… Дай я тебе губы смажу, они у тебя обветрились, ты меня так всю поцарапаешь, я девушка нежная… Теперь вот здесь потрогай… Вокруг сосков языком, води, води… Дай руку, сюда… палец введи, да один! Пошевели… Ну-ка, посмотрим, какой у тебя размерчик… Чего испугался? Все нормально… тебе разве не приятно? А ноготочками вот здесь? А так? Ого, какой у тебя… Я оралка. Знаешь, что это такое? Я все познаю через рот. И ору, между прочим, так что ты не пугайся. А то некоторые с кровати падают от неожиданности…
Ее шея и грудь покрылись красными пятнами возбуждения, она сделалась похожей на самку ягуара.
«ГРОЗНЫЙ МСТИТЕЛЬ ЗА ПОГИБШИХ КОММУНАРОВ»
(Триптих Народного художника СССР Ивана Ледовских «Гражданская война в России»)
Вагоны трясло и шатало. Флагманский бронепоезд Красной Армии мчался на фронт, набитый вооруженными матросами и суровыми, закованными в скрипящую кожу, комиссарами.
И никто из них не узнал бы в роскошной баядерке, облаченной в душистое облако восточного пеньюара, знаменитого железного комиссара Балтфлота Ларису Рейснер!
Колени ее упираются в белый войлок каспийской кочевой кибитки, голова зарылась в пушистый пах вождя, видны лишь каштановая макушка, поднимающаяся и опускающаяся в размеренном ритме, да тонкие сжимающиеся руки, лежащие на бедрах агонизирующего от наслаждения Предреввоенсовета. Пальцы ее усеяны драгоценными перстями, среди которых выделяется один, с огромным бриллиантом, из Зимнего дворца. Именно им Лариса зачеркнула нацарапанное на стекле царской яхты «Межень» имя последней русской императрицы и начертала свое! Новая императрица России - Лариса Великая!
- Погоди, Лара, - хриплым шепотом попросил Троцкий, - я не хочу так скоро... Не