Лариса очнулась, кинулась к столу, вернулась с ложкой из серебряного сервиза.
Седова скакала на муже, как на коне. Хруст зубов о ложку был слышен даже сквозь какофонию грохочущих колес.
- Ноги! – крикнула Седова. – Держите ему ноги!
Рейснер кинулась на бьющиеся ноги Льва Давидовича, получила удар коленями в грудь, задохнулась, в глазах потемнело, она удерживала всей своей тяжестью содрогающиеся ноги возлюбленного и чувствовала, какая необузданная, нечеловеческая сила колотится в этом теле.
В унисон с припадочным заревел бронепоезд. В его оглушающем реве Лариса поняла, какой страшной ценой дается человеку господство над массами, над толпами, над народами. Пропускать через себя планетарные токи, да ведь это - само распятие, самопожертвование, он – Иуда, настоящий жертвенный агнец, истинный Спаситель!
Гудящий ток неимоверной мощи колотил всех четверых, тряс несущийся на всех парах бронепоезд, содрогал выгоревшую приволжскую степь и саму агонизирующую в огне революции Россию.
Каждое содрогание народного комиссара, каждый его вопль мощнейшими вибрациями проникал в сознание деморализованных красноармейцев, в теплушки и эшелоны, в роты и полки, укреплял в бойцах классовую ненависть к врагу, ковал из вчерашних крестьян несгибаемых борцов за дело Мировой революции.
Грааль Иуды. Глава Третья
ВИКТОР И НОЗДРЯ УГОНЯЮТ ДЖИП
На площадке второго этажа Ксения схватила Виктора за руку.
- Жди здесь.
Сама упорхнула к стеклянной будке, пощебетала с консьержкой и торжествующе
вернулась со связкой ключей.
- Это от машины. Я их специально оставила у Леонидовны, на всякий пожарный.
Вот он и настал, наш пожарный случай. Слушай, обычно у Гуляша в машине сидит водитель, его Славиком зовут. Тот еще громила. Ты его вымани как-нибудь из машины, я сяду, там внутри документы на мое имя, мы на машине и уедем.
- А как я его выманю?
- Подумай сам! Кто тут мужчина, ты или я? Отвлеки как-нибудь, чтобы он за
тобой погнался, тут я в машину и вскочу. Понял?
У подъезда стоял джип с наклеенным на борт постером Ноздри . За тонированным стеклом на водительском месте виднелся парень в кожаной кепочке. Виктор подошел к машине, ударил ногой по колесу. Водитель с ленивым любопытством посмотрел из окна. Виктор ударил снова. Стекло поползло вниз.
- Че надо?
- А где девка?
- Какая-на?
- С портрета.
- Ты че, ее фанат?
- Позови девку!
- Иди отсюда.
- Не хами мне!
- Че, придурок, давно не огребал?
- Пошел на х…р!
- Чо-о?! – водила полез из джипа, Виктор попятился, плюнул ему под ноги.
- Вот же сука! – водитель бросился вдогонку. Беспамятный побежал вдоль Дома
Книги, лавируя среди редких прохожих. Почему я убегаю, подумал он, ведь я его не боюсь. И вдруг шарахнулся в сторону, ему померещилось, что он влетел в пылающий костер - рядом скачками несся призрачный, жарко горящий Ягуар. На фоне черно-белой графики зимы хищник переливался пятнистой шкурой, был текучим и прозрачным, сквозь него виднелась заснеженная мостовая и ноги проходящих мимо людей.
Виктор глубоко вдохнул морозный воздух, наполнился радостной и дикой энергией, взревел ягуаром и обернулся в боевой стойке.
Драки не случилось. Противник бежал обратно к джипу, который как раз в этот момент отъезжал от дома. Водитель почти догнал переваливающийся на тротуарных перепадах джип, но тут машина газанула, окутав фигуру преследователя облаком дыма, и умчалась вдоль проспекта. Водитель остановился, достал из кармана мобильный телефон и, живо жестикулируя, принялся кричать в трубку.
«СТРАШНО ВПАСТЬ В РУКИ БОГА ЖИВАГО»
Игорь Ледовских остался пожить в Святотроицкой обители. Его поселили в свободной келье за небольшие деньги. Днем он без дела слонялся по монастырю, удивляясь выбору молодых монахов, бросивших реальную жизнь ради копания в огороде и глупых молитв несуществующему богу.