— Правда, — добавил он, — он скорее всего будет говорить только «о черт!», и «боже, ты сломал мне руку», и всякую чепуху вроде этого, но…
Из-под Бьорновой подмышки донеслось нервное покашливание.
— Вы находитесь в подвалах Центральной Административной Секции, непосредственно под хранилищем закрытых материалов, — пропищало оттуда, — и если вы тронете хотя бы волос на моей голове, то я вырву легкие у вас из груди и сделаю из них китайский фонарик.
Бьорн нагнул к нему голову.
— Чего-чего? — переспросил он.
— Не сердитесь на меня, — всхлипнул тоненький голос. — Это не я говорю. Я ужасно вас боюсь. А угрожает он.
— Он?
— Ну, то есть я. Другой я. Он. Пощадите!
Бьорн нахмурился.
— Ты хочешь сказать, что тебя двое?
— Что-то вроде. Я один, но разделен на две половины. Один ум, но два тела, и в каждом из тел содержится неотделимая половина единого целого. — Голос замялся. — Я тот, который робкий и трусливый. А Я ПОЛНЕЙШИЙ УБЛЮДОК. Все дело в том, чтобы заставить шизофрению работать на тебя, вместо того чтобы быть помехой.
— Ну хорошо, — произнесла Джейн, — с этим понятно. По крайней мере, мы теперь знаем, где находимся. — Она замолчала. — Где мы находимся?
Бьорн наморщил лоб.
— Мы находимся под хранилищем закрытых материалов, в подвалах…
— Достаточно, — прервала Джейн. — Я имела в виду: где мы находимся по отношению к выходу. И в ответ я хотела бы услышать, — великодушно объяснила она, — либо «Сюда», либо «Иди за мной».
Бьорн кивнул.
— Иди за мной, — сказал он.
День был чем дальше, тем хуже.
Солнце отказывалось заводиться. Команда из семерых мускулистых механиков старалась изо всех сил, но все, чего они сумели добиться, — это залили мотор и погнули заводную ручку. Светлая голова, предложившая подсоединить свинцовую батарею к аккумулятору луны, теперь скрывалась, чему значительно помогал тот факт, что теперь здесь не было уже ничего, что можно было бы назвать освещением.
Главный компьютер в департаменте Погоды неожиданно начал выкидывать коленца, и в результате дождь теперь поливал вверх над двумя континентами. Подобная же поломка привела к катастрофическим последствиям в Клятвопреступлениях и Лжесвидетельствах, где молниеметы заело на автоматическом обнаружении цели, и страховым агентам, президентским представителям и организаторам наградных церемоний пришлось воистину несладко. По счастью, в шатунной магистрали узла обнаружения лжи срезало запирающий штифт, благодаря чему каждый выстрел ложился аккуратно в восемнадцати дюймах слева от цели.
Гремлины, забравшиеся в блок-пост в Хронологии, обеспечили Западному полушарию шестнадцать последовательных банковских выходных на протяжении пятнадцати минут.
Стрелка произвольного селектора в отделе Заявок — центральном учреждении по приему и рассмотрению молитв — намертво застряла на «Боже, спаси королеву», в результате чего утро Ее Величества было совершенно испорчено: она то и дело попадала в объятия неожиданной и безвременной смерти, откуда ее каждый раз вытаскивали сверхъестественные силы. Группа ремонтников пробиралась к стрелке по поверхности главного резонаторного диска с кувалдами в руках и более чем смешанными чувствами, поскольку если им все же удастся выбить эту чертову штуковину, а потом она возьмет да и застрянет на «Хлеб наш насущный даждь нам днесь», они определенно не собирались нести за это ответственность.
Все сновидения, доставленные за последние сорок восемь часов, возвращались с пометкой «По этому адресу не обнаружен». Некоторые из них тикали.
И наконец, словно всего этого было еще недостаточно, музыка сфер внезапно стала отчетливо слышна по всему космическому пространству, из края в край, и оказалась песенкой «That’s Entertainment», наигрываемой одним пальцем на синтезаторе «Ямаха».
Вот что получается, когда нет ответственного.
— ЦЕЛЬСЯ!
— Э-э, шеф…
— ТЫ ОСПАРИВАЕШЬ ПРЯМОЕ ПРИКАЗАНИЕ, СОЛДАТ?
— Не то чтобы, шеф, разумеется, нет; нет, что вы, даже мысли такой не было. Просто дело в том, что мы — мы с парнями — мы тут немного не поняли…
— ЧТО?
— Да просто, видите ли, шеф, — куда нам целиться; потому что я хочу сказать, да, конечно, целиться, да, здесь мы от вас ни на шаг, мы абсолютно на сто десять процентов с вами со всех сторон, без вопросов, гарантия; однако, знаете, просто приказания иногда бывают, вроде как будто на девяносто девять и девятьсот девяносто девять сотых совершенно блестяще, однако в смысле направления, я бы не сказал, что это было прямо-таки неопределенно, нет, это совсем не было неопределенно, «неопределенно» — это совершенно неправильное слово в этой ситуации, это скорее было что-то, в общем, фактически это было скорее гибко, да, пожалуй, вот именно, гибко; но все же может быть на этот раз, понимаете, в сложившихся обстоятельствах, возможно, если мы должны смотреть под углом гибкости, просто чтобы более-менее добиться большей… гм… э-э… меткости, если вы как-то уловили мою общую мысль, что ли, но это было просто такое соображение, так что, видите ли, может быть, гм.