— Спасибо, что разбудили, я должна срочно выехать на свидание. Могла опоздать.
— Наталья Максимовна, золотце, солнышко — всего тридцать минут.
— Не могу, опаздываю. В другой раз.
— Нужно сегодня, только сегодня, — умоляюще настаивал Пришелец.
— Тогда вечером. Не раньше семи часов.
— Согласен. В девятнадцать ноль-ноль с вашего позволения я буду у вас.
— Хорошо. Приезжайте к семи.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
У Добросклонцева было двойственное состояние, с одной стороны, дело о кулоне распутывалось стремительно, открывая все новые, помогающие следствию детали. Бриллиантовый кулон у Пришельца — это важный в деле факт. Но еще более существенный факт — участие Пришельца в подмене колец в ювелирном магазине. Выходит, Ипполит Исаевич большой любитель «камешков». Сейчас Добросклонцева занимал вопрос: где тот источник, из которого Пришелец черпал фианиты? Вопрос пока оставался без ответа. Многое могли прояснить те, кто был на юбилее Зуброва. Но из всей компании, присутствовавшей на дне рождения, Добросклонцев нашел возможным поговорить лишь с Ященко. Поскольку Антон Фомич оказался в командировке, решили пригласить его жену. Юрий Иванович попросил Тоню присутствовать при беседе с Ященко и при необходимости принять участие в разговоре.
Наталья Максимовна явилась точно в назначенное время. Пока не пришла Миронова, Юрий Иванович предложил Наталье Максимовне сесть и обыденно спросил:
— Душно на улице? К дождю парит.
— Хорошо бы. Только не похоже, ни одной тучки, — вяло поддержала его Наталья Максимовна.
— Наталья Максимовна, мы пригласили вас в качестве свидетельницы в связи с уголовным делом, по которому проходит один ваш знакомый, — перешел Добросклонцев на официальный тон. — Я позволю себе задать вам несколько вопросов.
— Пожалуйста, — вполголоса проговорила Наталья Максимовна.
— Вы давно знакомы с Ипполитом Исаевичем Пришельцем?
— Как вам сказать — не очень.
— Каков характер ваших отношений? Деловые, служебные, дружеские?
Она не успела ответить: в кабинет вошла Тоня, и Добросклонцев представил их друг другу. Женщины обменялись легкими кивками.
— Какие там отношения, когда и знакомство-то наше можно назвать шапошным, — ответила Наталья Максимовна на поставленный вопрос и прикрыла подолом обнажившееся колено.
— Когда и как состоялось ваше знакомство? — с ходу включилась в разговор Тоня.
Ященко недовольным взглядом задела Миронову, пожала плечами и ответила, глядя на Добросклонцева:
— Право, не помню. А разве это имеет значение?
— Да, для следствия все имеет значение, — сказала Тоня.
— Дело в том, что ваш знакомый гражданин Пришелец — уголовный преступник. Он подозревается в тягчайших преступлениях, — пояснил Добросклонцев.
— Только подозревается?
— Да. Но подозрения опираются на неопровержимые улики, — пояснила Миронова.
— Вот не думала. — Наталья Максимовна изумленно повела бровью.
— Не думали? Значит, хорошо знаете Пришельца? — спросил Добросклонцев.
Этот прямой вопрос несколько смутил Ященко.
— Я слишком мало знаю его, но тягчайшее преступление и человек с виду интеллигентный, образованный как-то не вяжутся… Если не секрет, какое преступление он совершил?
— Не секрет, — поспешил опередить Тоню Добросклонцев. У него был свой план беседы. — За ним числится не одно, а несколько тяжких преступлений. Повторяю, тяжких.
Наталья Максимовна действительно была ошеломлена. Она растерянно посмотрела на Тоню, потом перевела взгляд на Добросклонцева, спросила осевшим голосом:
— Это правда? Это достоверно?..
— Да, — подтвердил Добросклонцев.
— Никак не укладывается… — вполголоса обронила Ященко.
— Совершенно верно, — согласился Юрий Иванович. — Однако вы не ответили на вопрос: где, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Пришельцем?
Наталья Максимовна совсем забыла об «инструкциях» Зуброва и ответила машинально:
— Кажется, в ресторане. Мы были с мужем и одним нашим приятелем. Там случайно оказался Ипполит Исаевич, и нас познакомили.
— Познакомил ваш приятель? — уточнил Добросклонцев.
— Кто он? Фамилия? — добавила Тоня.
— Один человек, — Наталья Максимовна запнулась, вспомнив последний разговор с Зубровым.
— Зубров Михаил Михайлович? — спросила Тоня.
— Да, — кивнула изумленная Наталья Максимовна. — Он тоже в чем-то подозревается? — сорвалось у нее помимо воли.
— В каких отношениях Пришелец с Зубровым? — уклонился от ответа Добросклонцев.
— Не знаю.
— А вы с Зубровым? Друзья? — Наталья Максимовна растерялась. Она решила, что с этого вопроса и начинается главный разговор, ради которого ее сюда пригласили. «Не надо быть лапшой вроде Любови Викторовны. Возьми себя в руки», — мысленно приказала она себе и произнесла с вызовом:
— Это допрос?
— Да, — мягко сказал Добросклонцев. — Мы вправе рассчитывать на вашу искренность и откровенность. Это прежде всего в ваших интересах. Я надеюсь, что встречаемся мы с вами не в последний раз, и было бы очень огорчительно, если бы потом, в будущем, вам пришлось менять свои показания. Лучше сразу говорить правду. Лично я не люблю притворства, а тем более не терплю лжи. Только сегодня утром в следственном изоляторе один обвиняемый, кстати, по делу Пришельца, давал Антонине Николаевне совершенно новые показания, отрекшись от прежних, лживых. Его первые показания были опровергнуты, и ему ничего не оставалось как с опозданием говорить правду. В его интересах было сразу, на первом допросе, набраться мужества и проявить откровенность. По опыту мы знаем: когда человек врет, он обязательно путается, попадает впросак, потом стыдится и начинает говорить правду. Суд все это учитывает. Конечно, лучше поздно, чем никогда. Но мы отвлеклись, извините.
— Вы знакомы с женой Зуброва? — без паузы спросила Тоня.
— Да, правда, видела ее всего один раз. Симпатичная милая женщина.
— Когда, где это знакомство произошло?
— На даче у Зуброва. Недавно. У Михаила Михайловича был день рождения, и мы с мужем были приглашены.
— В числе немногих близких друзей?
— Кто еще там был?
— Внешторговый деятель Земцев, какой-то прокурор с женой, Ипполит Исаевич и брат Зуброва, колхозник из Белоруссии.
— Имя прокурора не помните? — опять Добросклонцев.
— Петр Михайлович Малярчук.
— Малярчик, — поправила Тоня.
— Возможно, — согласилась Наталья Максимовна. — Я видела единственный раз.
— А когда в последний раз вы видели Пришельца?
— Сегодня… — Наталья Максимовна осеклась. — Он звонил мне по телефону.
— О чем говорил?
— Просил о встрече.
— Где, когда?
— Сегодня, в семь вечера у меня дома.
Добросклонцев и Тоня обменялись взглядами, в которых Наталья Максимовна не могла не заметить торжества. И все поняла: Пришелец будет арестован в ее квартире. И удивилась своему спокойствию, даже равнодушию. Пусть, так ему и надо. Теперь она догадывалась, что впереди ее ждут неприятности («…встречаемся мы с вами не в последний раз», — сказал Добросклонцев. «…Может быть и обыск. Особенно бриллианты и желтый металл», — предупреждал Зубров.) Источник неприятностей — Пришелец. А возможно, и Зубров: он познакомил со своим приятелем Ипполитом Исаевичем. Друзья… Скажи мне, кто твой друг… Мысли проносились вихрем. Нет, она не станет никого щадить, ни Пришельца, ни Зуброва. Она будет думать только о себе.
Добросклонцев вместе с Мироновой приехали в следственный изолятор утром на другой день после ареста Пришельца на квартире Ященко. Перед встречей с Ипполитом Исаевичем они обсуждали тактику допроса: преступник опытный, будет всячески изворачиваться.
Ипполит Исаевич вошел в комнату следователей в сопровождении конвоира и, едва переступив порог, сказал с наигранной веселостью:
— Ба, знакомые все лица!
— Доброе утро, Ипполит Исаевич, — улыбнулся Добросклонцев и кивком предложил садиться. — Как спалось в чужой квартире?
— Благодарю за внимание, как сказал посол дружественной страны, закончив свое выступление перед телезрителями. — Пришелец нехотя опустился на табурет, привинченный к полу.