— Что такое ЖЭК? — не понял я.
— Блин, ты так на русском лопочешь, что я и забываю, что ты иностранец. Явно же шпиён. Сдать тебя надо. Сдать! И не надо махать мной в сторону озёра, я уже поняла, что ты добрый. Да, добрый! А ну не надо меня в озеро, не надо, не запугаешь, я по глазам вижу… буль-буль… — заявил топор, по которому стекала кровь моих жертв, так что я решил немного почистить от грязи своё орудие труда.
— Если меня будут судить, позову тебя свидетелем, но не адвокатом, — проворчал я. — Так что зубы не заговаривай. Ладно, добуду крокодила или ещё кого в озере, а ты собери дров, которых во время битвы наломало магией земли.
— Э? Я топор. Не буду я возвращаться в истинную форму! Я что дура? Снова превратиться не смогу, а меня любая собачка съест!
— Тогда не тарахти, спугнёшь, — проворчал я на оружие, которое положил рядом с собой, чтобы вода стекла.
Далее я бросил тело гиены на мелководье и стал ждать, затаив дыхание.
Вскоре приплыл мелкий и, кажется, даже не магический крокодильчик.
Слишком мелкий и без ядра, я решил ждать кого-то крупнее.
В монстрах меня сейчас интересовали в первую очередь ядра, а в крокодиле мясо. Гиены оказались просто отвратительными на вкус. Пусть я вынужденно, чтобы увеличить запас ресурсов для выживания поел, но без какого-либо удовольствия.
Собственно бойня была следом разочарования. Я добывал ядра и поглощал их, но даже так неприятный вкус преследовал меня.
Так что от идеи кого-то приготовить и съесть я не видел причин отказываться, но всё же посматривал в сторону каменной полусферы, за которой была Варвара.
Прошло уже часов двенадцать с момента активации волшебства.
А ведь воздуха там не так уж много. Так что очень странно, что она не потеряла сознание.
Хотя кто её знает, какие артефакты у неё есть?
Да и тайны.
В мире всё же точно было несколько магов, которые сумели развить не только талант, но и иную стихию. Впрочем, это было использование артефактов или «общих стихий».
А что, если она призвала воздух?
Вот только сидеть ей тогда в камне вечность, ведь каменная многослойная сфера не разрушится, пока заклинатель не потеряет сознание.
Заклинания типа «Саркофаг» изначально придуманы для защиты, но в какое-то время ими пользовались для дуэлей.
Парное применение саркофага позволяло сделать его составным. Часть принадлежала одной стихии, а другая соответственно второй.
При изучении противодействию этой магии я не получал информации, что может быть больше двух частей, но в описании предел не был обозначен.
При этом стоило одному магу победить, секция противника распадалась — путь открывался.
Специально открыть саркофаг просто невозможно. В курсе ли блондинка?
*Буль!*
Мелкий крокодил оторвал кусок мяса, заглотил его и уплыл, не заинтересовавшись более крупной частью.
Как-то уж больно шустро.
В следующий миг я заметил в отдалении причину.
Поначалу мне показалось, что это ещё один крокодил, но быстро стало ясно, что нет.
Ящерица напоминала крупного варана, но тёмно-синего цвета. Ночью бы я принял эту тварь просто за чёрную.
Понятно, почему полутораметровый крокодил свалил, всё же это монстр, но как он ощутил приближение этого существа? Я ошибся, и он был магическим?
Когда ящерица выползла, я понял причину: запах.
В нос ударил запах гари во время дождя. Этакий костёр, затушенный ливнем.
Спустя несколько мгновений, по ящерице скользнули небольшие красные огоньки, а затем создание полностью покрылось дециметровым слоем пламени, словно шерстью.
— Ух ты, саламандра Пржевальского! Их осталось всего сотня в мире! Надо запомнить… эй, готовить на себе не дам! — произнёс топор. — И не убивай её! Они — вымирающий вид.
Насколько я понял, общаться «Аня», как назвалось моё не самое верное оружие, могла по-человечески: если её касались — то телепатически, если без контакта — она просто звучала, словно радио, слышимое всей округе.
Однако ящер, который её слышал, вообще не обратил внимания, так как вонзал свои частые, но мелкие клиновидные клыки в мясо.
А был бы осторожней, их бы не осталось около ста.
Саламандру не смутили ни шаги, ни летящий к его хвосту топор.
Я отрубил кончик. Тот мгновенно восстановился.
Монстр оглянулся.
— Это не я! — заявило оружие.
Саламандра вернулась к трапезе, словно поверила правде. Ведь оружие не виновато в том, что я его куда-то направил.