Из темноты на меня уставилась толпа чудных кукол, глаза которых словно следили за мной.
Что самое странное, деревянные и каменные скульптуры кого-то мне напоминали.
— Когда-то давно я решила, что надо связать и сшить одежду для своего любимого. Я знала размеры, но это было не то! Тогда я взяла несколько уроков скульптуры в художественной академии! А глаза я сделала из стекла! Сейчас у тебя немного другая фигура, ты ещё стал таким стройным, налезет вот это и вот то! — начала тараторить со светящимися глазами Аркадия, срывая с манекенов одежду и прикладывая ко мне.
— А паспорт и остальные вещи, которые ты забрала со сборов? — уточнил я.
— Потом, сначала примерка!
— Хорошо, библиотека всё равно круглосуточная, заодно расскажи о правилах поведения в ней… — начал я, как мне на глаза попался плакат с таблицей: «План спасения любимого: кого нужно убить. Версия №18 от 2045 года)».
Кхм… кажется, я всё больше понимаю, почему Алексей Пятый на смертном одре приказал изолировать свою сестру…
Интерлюдия: Алексей Шестой
Мужчина срочно прибыл в госпиталь, куда привезли царевну.
— Всемилостивейший Государь, с дочерью Вашего Величества всё в порядке, только небольшая растрата энергии, но она даже не вошла во вторую фазу своей «Бесконечности», — быстро произнёс заместитель начальника охранки.
— Отведи меня к моей драгоценной Ире! — повелел монарх.
За ним немного скучающе двигалась его жена Лаура. Женщина и ранее особо не волновалась, ведь на её руке был артефакт, который показывал состояние дочери. И то не отличалось от обычного ни на процент.
Проблема была в нескольких пропущенных от Аркадии Царской (контакт «стерва-пастушка не из Африки»), но сейчас не время было ей названивать с расспросами.
Родители ворвались в палату своей дочери, рядом с которой находились обе фрейлины.
Мужчина бросился к девушке, взял её за руку и произнёс:
— Деточка, всё будет в порядке!
Царевна открыла глаза:
— Папочка, батюшка… он… Он… Он меня! Грачёв меня… теперь у нас будут… хм-у-а-а! — разрыдалась дочь правителя, а её глаза засияли сине-зелёным светом.
В тот же миг окна задрожали от выброса энергии, а на стене проступил портал, откуда показался странный фантом с длинным языком.
Тут же в палату прибежал доктор и вколол успокоительное пациентке.
— Кто и что с ней сделал? Какой ещё Грачёв? — хмуро спросил Император, повернувшись к фрейлинам. — Попробуете соврать, вам перестанут давать молодильный настой.
Две волшебницы пятого уровня переглянулись.
— Мы точно не видели что… — начала Царская-Черняк.
— Это Грачёв, который барон… новый граф! — быстро выпалила Ямская. — У них был поединок!
— Убью! Уничтожу! — выдохнул монарх и ушёл созывать совещание, потрясая кулаками, но в голове всплыл отчёт о вероятной силе морского монстра, которого победил этот человек.
Фрейлины переглянулись, теперь их опрашивать стала Лаура.
После разговора она вышла и набрала на телефоне контакт «стерва-пастушка не из Африки», но потом усмехнулась и не стала делать вызов.
*Имя «Аркадия» переводится «Пастушка»
Ден Грач
Императорская Библиотека, она же «Федякин Дом» (или Шутовской Сарай), располагалась в постройке 15 века, когда здесь не то что столицы не было, но и города или хотя бы деревни.
Стольный Град у Библиотечной Горы, а коротко Столица, был основан при Алексее Четвёртом, который проводил дни напролёт именно в этой библиотеке. По слухам он не искал бессмертия или омоложения, путей развития волшебства или чего-то ещё, а подбивал клинья к молоденькой работнице, которая отказалась отправиться в его гарем.
По словам Аркадии, в этом здании для работы было три требования:
-1- Волшебство стихии разума от третьего уровня (чтобы суметь запомнить расположение тысяч книг, суметь воспользоваться особыми артефактами и подключиться к «системе» этого пространства)
-2- Невинность(некоторые книги в руках мужчины или женщины якобы могли превратиться в пепел или даже портал с призывом монстра)
-3- Возраст не старше тридцати лет или клиническая смерть в анамнезе, которая убирала ограничения, чувствительные к астрологическому возрасту (причин этого ограничения нигде не упоминалось, но по слухам система неподходящих работниц просто отвергала).
После того, как отец Алексея Пятого донимал местных сотрудниц, молодой монарх ввёл ношение формы, которая скрывала не просто лицо и тело, но даже глаза, руки и ауру работниц.