Мой отряд посылали, когда этого мальчишку и нескольких других детей Грачёвых взяли в заложники.
Насколько я помню, сплетни говорили о множестве провинностей этого отпрыска моего врага. Начиная от того, что его халатность привела к смерти некоторых моих коллег-ГРАЧей, до обвинений в изнасиловании от какой-то дворянки, что стоило клану больших усилий для замятия скандала.
Август — слабый маг, но обладающий достаточно редкой способностью: синтез сложного вещества из простых. Ровно то же самое умение, которым обладал его отец, приглашённый в клан Грачёвых на пост главного алхимика.
Что же привезли эти люди, раз Штац отправил сюда свой ценный ресурс, сына, под охраной кучи народа?
Причём среди прибывших явно нет ГРАЧ-ей клана: сопровождающие относились к разным народностям, к тому же среди них было три женщины. Но что самое главное: маги земли начали рыть огромный котлован.
Я вернулся к сторожке. Конечно, я уже был видимым:
— Ваш план — навоз мамонта. Там личная охрана Августа — дюжина ГРАЧ-ей, явно созданных без каких-либо ограничений, да ещё на других суднах прибыли маги и наёмники. В сторожку они точно не сунутся, если буря не начнётся.
— Будь с нами Петро, всё было бы куда проще, он обладал магией разума, но во время высадки его настигла молния. Буря начнётся, я тебе гарантирую, Крот, — усмехнулся Никифор, а над его пальцем возникло небольшое грозовое облако.
Я усмехнулся. Хаос это хорошо, вот только Журавлёв слишком наивен, полагая, что Августа так легко загнать в сторожку. Пусть он моральный псих, как и его папаша, но он весьма расчётливый трус.
Глава 6
Чудовище, которое закапывали, определённо было очень опасным, раз в него воткнули множество мечей-целителей.
Только сейчас я заметил, что оружие Крота отличалось золотой ручкой с трёхглавым драконом, имперским гербом.
Август прибыл сюда и руководил раскопками подозрительно огромного кратера, а вот объект для этой могилки был не столь уж велик: обезьяна около трёх метров в высоту.
Всего я насчитал 45 мечей в теле этого монстра. Судя по всему, его кости и суставы были весьма прочными, а регенерация сравнимая с бессмертными ГРАЧ-ами.
На теле можно было заметить магические узоры и несколько шрамов внедрения.
Всё это встречалось у новеньких ГРАЧ-ей, пока раны у них не зажили.
Я бы мог предположить, что это результат какого-то эксперимента до его проведения на людях. Вот только Грачёвы были весьма гуманны, но только к чужим.
Моему бывшему клану абсолютно плевать на вторых и последующих сыновей. Ведь полученные мной способности и есть эксперимент.
Обезьяна — это предположительно снежный человек. Дикий магический монстр. Есть гипотеза, что первобытные люди научились волшебству именно от этих травоядных гигантов.
Вот только особь, что периодически просыпалась, выла и ревела, обладала клиновидными клыками, а вместе с почти человеческими ладонями имела пальцы, заканчивающиеся крючковатыми когтями.
Если бы не размеры, я бы мог предположить, что это вообще оборотень.
Собственно, в таком я уже подозревал Максимилиана.
Вряд ли Журавлёвы стали бы нанимать и посылать на ответственное задание слабого земляного мага-пьяницу. Куда вероятнее, что это один из боевых римских оборотней.
А спиртом от него пасёт из-за зелья подавления трансформации. Ведь она происходит всего раз в месяц, зато при отсрочке её можно активировать в любой момент.
Специально выведенные оборотни обладают колоссальной силой, чудовищной регенерацией на грани бессмертия, а маги ещё и способны поглощать ману из округи и подзаряжать своё бессмертие.
Впрочем, пока такой объект в человеческом облике, убить его не составляет проблемы.
В теории, я мог бы начать убивать всех на острове, вот только зачем?
Даже Август мне лично пока ничего не сделал.
Так что я собирался пока особо не вмешиваться. На план Журавлёвых мне было плевать с высокой пальмы, главное, что эти идиоты дали мне оружие.
Медальон для снятия клятвы имел ограниченный радиус, а принудительная верность клану восстанавливалась за 50–70 минут, насколько я понял после объяснений Никифора. Так что мне требовалось периодически возвращаться к сторожке.
Маг погоды собирался устроить бурю ближе к восходу следующего дня. Моей работой было подойти к Августу и предложить ему укрыться в сторожке.
Однако ночью меня, тренировавшегося спать невидимым, разбудили странные звуки, огласившие остров.
Я резко встал, отметив, что я был видимым.
Я быстро натянул на себя одежду, сунул пистолет за пояс, а две запасные обоймы в карманы.