Кому хочу, тому и дам!»
<p>
</p>
Шутила Рая с ним или всерьёз, но уговор есть уговор. Возвращался раз Коля домой из далёкой поездки в Арзамас, видит — полевод Рая идёт бечевой, и забилося сердце у Коли, вспомнил Раечкин он уговор, тормознул, подсадил попутчицу, едет на первой, расстегнул ширинку («Полюбуйся, какой у меня»). Рая расстегнула блузку («Полюбуйся, какие у меня») и бочком голой попой уселась
<p>
</p>
ему на колени, его силу приняла в свою прелесть, почувствовала его силу и желание, но и свою власть над ним, стала постанывать и покачиваться. Накормила Колю своим нектаром-амброзией вполне, сама оторвалась по полной и себя довела до экстаза: экстремальные условия помогли; уговор сдержала.
— Ой, Маша, это было умопомрачение: как увидела его — боже, какой красавец, — сердце заколотилось, дыхание участилось, глаза закатились, тащусь от вожделения: моё, сейчас это будет моё, — заныла манда. Сажусь на него голой попой наугад, но манда как-то сама раскрылась, захватила в свои объятья, и обжимает его, и целует, и дрочит-дрочит его, сначала медленно, потом быстрее-быстрее, снова замедляю и снова быстро-быстро. Ой-ой-о-о-о, а мои губы шепчут: «Миленький, люблю-люблю»… Да не Колю, а его.
Спустя время всё же не удержалась, похвасталась подружке:
— Он левой рукой держался за баранку, а правой... хм… за мою, пятого размера, но рулить не забывал. Собственно, не он меня, а я его поимела. Ох, Машенька, пришлось долго стараться, я уж трижды кончила, а он никак; но я его всё же укротила, а тут и станция «вылезай». В Тёше окунулась, пришла домой с поля, муж меня с ходу завалил, начал тереть моё уставшее влагалище своим вяловатым, а у меня уж сил нет ему подмахнуть, лежу пластом. И зачем мужикам так много надо этого? Вот было время, говорят, только раз в году разрешалось это и только для зачатия.
Ой, Машенька, муж у меня ещё тот фантазёр, первое время обалдевал от моих габаритных грудей: хочет меня поиметь, а член встал слабовато, так он поместит его меж моих сисек, сиськами зажмёт, чиркнет пару раз — глядь, встал как железный, скорей его мне между ног, и мы оба
довольны. Правильно говорят: папа любит чай горячий, мама любит х…й стоячий.
Никто не поверил:
— Ну, допустим на полевой грунтовке ещё возможно, а на поворотах, а на мостике через речку Тёшу вы должны были свалиться...
— Да, должны, но... не свалились.
Тут подружка решила удостовериться, как такое возможно... А потом и другие бабы и девки пытались вывести двух врушек на чистую воду...
Но это уже другая история...
<p>
</p>
Манюня и Петюня
<p>
</p>
На фото: г. Ардатов, Марья Петровна приготовилась идти в гости к Петюне
<p>
</p>
В те годы в нашем городке, как я уже говорил, отроков по окончании начальной или средней школы посвящали в мужчины одинокие тётушки, вдовы или разведёнки.
Но был один известный случай, когда это благородное дело выполнила замужняя Манюня, она же Марья Петровна.
<p>
</p>
В Голяткине у её двоюродной сестры отрок Петюня по окончании семилетки возмужал, и маман почувствовала, что пора ему подложить женщину. Голяткино — сельцо небольшое, подходящей кандидатуры не нашлось, вспомнила о Манюне.
— Да как можно? — сомневалась та. — Замужем ведь я, а это дело для баб-одиночек. Хотя мужу нужна уже редко
для этого, раз в неделю, а девственника никогда у меня не было: интересно сколько раз он сможет за ночь… Ну, так и быть:очень хочется с молоденьким,значит можно.
— Ты его подготовь, Маша, объясни, для чего нужны х…й и п…да, покажите друг другу эти инструменты, начни лекцию с Адама и Евы, как у него встал, когда он скушал яблоко и понял, что Ева голая, и он её захотел...
— Не говори ерунды, сестрица. Постели нам на одной кровати, что двуспальная в одной половине, сама уйди спать в другую половину пятистенки, дальше всё само собой случиться, если он уже готов для этого. Если нет, подождём годок и повторим...
Сказано — сделано.
Петюня в одних трусах улёгся, собирался заснуть, а тут Манюня в тонкой короткой ночнушке — под одеяло шмыг. Петюня заёрзал — рядом женщина, пышет жаром, ночнушка задралась до шеи, всё наружи, трусы его сползли, член торчком.
От Манюни какие-то флюиды идут, начал сумбурно лапать её за титьки, за лобок, пытается раздвинуть ляжки; она притворно сопротивляется, чтобы раздразнить, доводит до кондиции, раздвигает ляжки — и его член тотчас оказывается в её п…де.
Всё как всегда, ничто не ново под луной, не надо никаких слов, даже для первохода...
<p>
</p>
***
<p>
</p>
Теперь слово Манюне…
— Приступив к третьей «палке», мой ученик, этот недоросль, неумёха, повернул меня на живот и решил поиметь через жопу. У меня никогда не было интима в такой позе, но я без раздумий отклячила попу, хотя и слова-то такого тогда не знала.
Вот тебе и новичок, как рекомендовала сестрица своего отрока. А он действовал так, словно только что окончил курсы повышения квалификации по интиму. И когда он успел всему научиться? Кое-что слышал, конечно, от старших товарищей, но ведь практики точно не было.