-- Нет, -- хором ответили сёстры.
-- Но этот праздник очень древний, светлые гости, -- добавила Ано.
-- А у нас много праздников. Хотя днём всё равно приходится работать. Мы собираемся ближе к вечеру, даём жертвы богам и садимся ужинать. Богам обычно жертвуют хороших овец или быков: мясо очень вкусное. И вино замечательное. И кампания добрая, -- с ностальгией рассказал юноша; сердце изгнанника сжалось от боли.
-- Сейчас, наверно, у вас празднуют Сатурналии, -- добавила Лучезарная.
-- Точно, я и забыл.
Перед глазами юноши встали картины шествий на прошлых праздниках. Он вспомнил родные улицы, наполненные пляшущими людьми и огромный общий стол, где сидели все без исключения жители деревни. "Погоди у меня, Клоди!" -- проснулась затаённая ненависть.
-- Эти три дня мы просто отдыхаем и собираемся с мыслями. Планируем дела до следующей остановки Атона, -- поддержала беседу Йоко.
-- Вот именно. И поэтому эти три дня проводят в молчании, -- добавила Анэ.
-- Отдыхать тоже иногда надо, -- согласился Маниус, погружаясь в тяжёлые раздумья. Априки хором прикрыли глаза.
Зимнее солнце не слишком расщедрилось на яркие лучи. Лёгкие перистые тучки, неторопливо путешествовавшие по небосводу, и вовсе старались скрыть даже скудный свет от земных обитателей. И это -- только когда штормы не проходили сквозь Столб Салации, останавливая всякую деятельность вне дома априк.
Но невзирая ни на какие трудности, тренировки Йоко продолжались. Дева упорно проводила спарринги с Анэ, получая порцию ушибов после каждого из них. Со временем тело юной охотницы отточило приобретённые рефлексы, а разум научился не замечать усталость и боль. Только воспоминания о древней истории априк будоражили чувства, и никакой самоконтроль не мог усмирить их.
Йоко вспоминала то, чему учили её старшие ещё в городе, поначалу отметая всякую возможность правоты Анэ. Но со временем из их слов стали вспоминаться только нестыковки и умалчивания, что тяготило разум, желавший докопаться до истины. В конце каждого спарринга Темноокая поднимала на старейшую просящий взгляд, но её уста оставались запечатанными из-за боли и усталости. Так повторялось раз за разом, пока тело охотницы не впитало фехтовальные навыки Ано без остатка. И вот в один прохладный зимний день ученице удалось-таки не пропустить ни одного серьёзного удара наставницы. Дева вновь подняла на Анэ просящий взгляд, на этот раз подкрепив его решимостью.
-- Неплохой бой, дитя -- по обыкновению прокомментировала старейшая, -- но ты всё ещё слишком дёрганая.
-- Это потому что я не дослушала тогда, -- поспешила ответить Йоко.
-- Решила больше не уклоняться от бесед, -- констатировала старейшая. -- Похвально.
-- Я хочу понять...
-- Этого я не обещаю, дитя, -- перебила Анэ. -- Но попробую разъяснить всё максимально доходчиво. Идём: глупо стоять на морозе.
Усаживаясь на удобное кресло, Йоко невольно занервничала. Память услужливо показала прошлые беседы с Ано, возвращая в мысли неуверенность. Мгновение дева пересиливала себя, затем подняла глаза на Анэ. Лучистая комната сразу померкла, сменившись пустынным ландшафтом.
-- Всякое решение происходит из знания и незнания, дитя, -- начала старейшая. -- Знание показывает его необходимость, незнание возбуждает страх перед последствиями. Далее я расскажу тебе лишь факты.
Пустыня вокруг пришла в движение. Высокие горы, едва виднеющиеся на горизонте, начали неторопливо расти.
-- Вода -- не только необходимое условие жизни. Вода ещё и важная техническая жидкость. Если наши организмы требуют всего пару глотков между восходами, то производство готово осушить целые озёра. Потому, сослав две старшие семьи к Большому хребту, праматерь надеялась остановить всякое их развитие...
-- А почему она так вас невзлюбила? Только потому, что вы ей не подчинялись? -- спросила Темноокая; пейзаж продолжал неторопливо плыть.
-- Правильно спросить, почему она больше любила младших дочерей, дитя, -- уточнила Анэ. -- Начнём с того, что я -- её первая дочь. Потому меня воспитывала не она, а старейшая. Старейшая и нарекла меня. Собственным именем. Казалось бы незначительная мелочь, но впоследствии она внесла значительную лепту в раздор среди дочерей.
Картина на миг сменилась сценами работы по обустройству небольшого обветшавшего дома, оставшегося от априк, живших до Великой тьмы.
-- Детство я провела рядом со старейшей Анэ. Она понемногу учила меня, но больше мы просто упорно работали, стараясь подготовить всё для других детей. Через шестьдесят с половиной остановок родилась Ано.
-- Так долго? Тяжёлые первые роды? -- спросила ученица.
-- Она упустила время, пока была Великая тьма, дитя.
Пустыня слегка исказилась: Йоко сумела сдержать свою мысль.
-- Ано родилась здоровым ребёнком, а праматерь слишком быстро забеременела новым, так что воспитывать Ано пришлось мне, -- Анэ не удержалась и показала собеседнице малютку, ловящую пальцы воспитательницы крохотными ручонками. -- Следующих детей праматерь рожала с большими перерывами, потому могла уделять достаточно внимания каждому. Не в пример ей, я и Ано рожали по очереди через каждые десять остановок, потому вскоре численность нашей совместной семьи превысила численность остальных.
-- А сколько у вас детей?
Старейшая сменила картину, показав ей толпу похожих друг на друга априк.
-- У меня тридцать, у Ано -- тридцать два. Известный мне рекорд, кажется, тридцать восемь. Теперь у нас рожают всего по пять-десять...
Образ исказился восхищением Йоко.
-- Пока старейшая была жива, всё шло хорошо, но потом пришли мыйо.
-- И она погибла, -- добавила Темноокая.
-- Да. То, что связывало нас воедино, исчезло, тогда-то противоречия и взяли верх...
Анэ показала пару громких споров, на которых срывались на крик все, кроме Ано; показала несколько злых взглядов младших сестёр; показала разобщённость семей во время первых сражений.
-- Из-за всего этого мы даже стали бояться давать дочерям разные имена, -- добавила древняя.
-- Теперь я понимаю, -- Йоко кивнула сама себе. -- Но как вы выжили у Большого хребта?
-- Нас загнали в самый угол, дитя. А загнанные в угол либо смиряются, либо до конца ищут путь к спасению. Я и Ано не те, кто смиряется, дитя.
Дева улыбнулась.
-- Мы начали тщательные поиски воды, пока наконец не нашли её на горных пиках.
Вторя словам старейшей, образ обратился в горную вершину. Вокруг собеседниц лёг твёрдый местами прозрачный ледник, едва плавившийся под лучами Атона. Йоко ощутила озноб, переходящий в ужасный пронизывающий холод.
-- Забраться на такую высоту очень тяжело. Доставить лёд вниз -- тем более, потому мы поселились на подножьях и прорубили русло. К счастью, тогда же мы нашли в пустыне и мёртвую кровь (нефть), потому у нас хватало горючего для обогрева. В те остановки ремёсла и науки развивались очень быстро, а работали мы дружно и слаженно, -- голос Пресветлой выдавал ностальгию; образы являли усталых, но довольных априк, делающих разную работу от восхода до заката.
-- Затем мы нашли воду под землёй и начали добывать металлы. Ано к тому времени научилась выращивать финики у гор. Наши семьи быстро множились: мы построили первый стеклянный город. От праматери уже нельзя было ничего скрыть...
Перед априками вновь возникла картина битвы.
-- Прознав обо всём, праматерь повела на нас мыйо. Мы не хотели бессмысленной войны, но она сказала, что покарает зарвавшихся детей. Ради защиты семей нам пришлось обороняться.
-- Но ведь тогда вас не должно было быть так много: как вы победили орду мыйо? -- спросила Йоко с сомнением в голосе.
-- Мы заложили в песок заряды и пропустили только "голову" орды, в которой и ехала праматерь. Оставшихся добили боцьенами... Это был план, разработанный Ано. Она же и решилась на беседу с праматерью...