Когда стемнело, он возвратился и сели пить чай. Алик забыла, что надо выпить хоть несколько глотков чаю и съесть что-то. Мама сумела осторожно напомнить ей об этом, успев предварительно шепнуть отцу, чтобы не нажимал с вопросами, и он сидел и ел – переламывая себя.
92
Воскресенье тянулось так же несносно, как и суббота, а в понедельник Алику на работу позвонила Галя, сказала – надо встретиться.
– Я буду дома, заходи, – сказала Алик, которой стало ещё тоскливей.
– Нет, разговор будет за закрытой дверью, и твои родители изведутся, – объявила подруга.
Они встретились в парке культуры и отдыха. Галя в джинсах Wrangler, привлекательная, энергичная, с подведёнными глазами, быстро приблизилась к Алику, нервно обняла её.
– Ты знаешь – Виктор мне звонил, потом он к тебе пошёл.
Алику царапнуло слух имя Можова, произнесённое, как обычно, с ударением на первом слоге.
– У его Людки есть мой номер телефона, он и позвонил – спрашивал номер твоей квартиры.
– Да, я поняла, – сказала Алик, сердце у неё сжималось. Подруги медленно пошли по аллее.
Галя, глянув искоса, помолчала.
– Ты послала его – куда, сама знаешь, – и он мне позвонил, стал просить встретиться, – заговорила небрежным тоном, – я подумала: может, что-то важное касается тебя, и не могла не пойти... Он пригласил в ресторан, заказывал самое дорогое. Мы танцевали, болтали о том, о сём, и он мне одни комплименты: глаза у меня отливают перламутром, кожа лилейная, фигура – мечта принцесс... Как стал объясняться в любви – упадёшь на месте. Я для него – совершенное открытие! Ну, жизни ему без меня не будет.
Девушка повернула голову к Алику, та прочла в её глазах пытливое ожидание. Обе остановились. Галя продолжила:
– Короче, он стал намекать, в общем, напрямую. Я сказала: в первый же вечер?! – и она напомнила подруге словно бы ей известное: – У меня на такое – ты знаешь – какой всегда ответ! – после чего констатировала: – А он липнет – почему я такая жестокая?
Алик смотрела в сторону, чтобы не выдать отчаянной муки. Вновь зазвучал сладко волнующийся голосок подруги:
– Мы из ресторана вышли, он из телефонной будки позвонил твоему профессору, я рядом стояла. Спросил: можно с девушкой к вам на дачу поехать? Вы эту девушку знаете, вы с ней в «Уралочке» разговаривали – с кареглазой шатеночкой. Тот велел мне трубку дать. Представляешь, – Галя встала перед Аликом, – он не забыл, как меня зовут: это вы, Галенька? Я говорю: да.
Она сообщила, что профессор пригласил её и Виктора к себе домой, Виктор поймал такси, и они поехали. Алик направилась по аллее прогуливающейся походкой, усиленно разыгрывая равнодушие. Галя её обогнала.
– Квартира что надо! – произнесла с восхищением, в котором пробивалась зависть к подруге. Не дождавшись от той ни слова, продолжила рассказ:
– Он дал нам ключи от дачи, и мы на такси туда… – последние слова она произнесла с полной невозмутимостью.
Алик бросила звенящим от отчаяния голосом:
– Зачем ты мне всё это говоришь?!
Галя опять встала перед ней.
– Ты знаешь, что я не могла не сказать тебе о таком!– она произнесла «о таком» как о чём-то необыкновенно значимом. – Я была с ним ночью и весь день вчера. – Глаза подруги кололи Алика любопытством и плотоядным торжеством.
– Ну и как? – на этот раз Алик не отвела взгляд. – Хорошо было в бане париться?
– Он тебе уже сказал? – вырвалось у Гали.
– Нет. Но разве трудно догадаться?
Подруга хмыкнула и выразительно усмехнулась:
– А для чего там баня? Уж ты с твоим напарилась в ней.
Спросила, когда Алик вернётся к мужу и услышала прозвучавшее с раскалённой ненавистью:
– Когда сочту нужным. Мужики нуждаются, чтобы им побольнее давали по носу!
– Сильная ты! – деланно восхитилась Галя с гордой мыслью о разнице между любовью пожилого профессора и упоительной страстью двадцатишестилетнего красавца Виктора.
93
Алик извелась, против воли представляя Галю и Виктора нагими, ласкающими друг друга. Она мотала головой, зажмуривалась, а когда открывала глаза, ей казалось – стены качаются. В этих терзаниях её обливал страх, что Галю пригласит Лонгин и та будет принимать его ласки на её, Алика, кровати.
Лонгин Антонович прислал с шофёром записку, Алик тут же прочла её: «Думаю, ты знаешь, что Можов ударился в новое увлечение, а его жена должна родить. Я не могу без тебя. Очень прошу тебя: возвращайся!»