Несмотря на возраст, спину он держал ровно, говорил чётко, а глаза из-под толстых линз очков смотрели удивительно твёрдо. И да, пожалуй, при определённом воображении, можно было представить его очень интересным для женщин молодым человеком.
Представившись, старомодно сняв шляпу, он сразу же произнёс.
— Можете всецело рассчитывать на мою поддержку, господин граф!
— Даже не спросите, в чём именно она будет заключаться? — удивился я.
— Если это нужно Рин-рин, то это не имеет значения! — тепло улыбнулся он.
Мне пришлось удерживать на лице вежливую маску, чтобы не дать проступить выражению полного обалдения. Великое Древо, да он всё ещё влюблён в лису! Только этим можно объяснить его готовность вписаться в любой блудняк, и подобное мечтательное выражение лица.
Вот же… Ринко! Теперь стало ещё лучше понятно, почему она не захотела встречаться со своим — в этом я уже не сомневался — бывшим любовником. Не просто из сожалений о том, как быстро стареют люди. Нет, она не хотела смотреть на то, как изменился человек, которого она знала молодым и полным сил. И выслушивать от древней развалины пылкие слова, подходящие молодости.
— Что же, это приятно слышать, — нейтральным тоном сказал я. И сжато выдал ему суть работы клиники, куда нанимал его главным врачом. Ту версию, в которой лечение безнадёжных больных должно было осуществляться по «древней методике ханьских лекарей».
— Ха, так хвостатая проказница решила снова немного заработать? — хохотнул старик. — Что же, на этот раз она хоть немного озаботится прикрытием!
Я округлил глаза в удивлении.
— Что вы имеет в виду, Андрей Дмитриевич?
— Не в обиду вам будет сказано, молодой человек, — продолжая улыбаться, сказал Разумовский. — Но вся эта легенда с ханьской акупунктурой не выдерживает никакой критики. По крайней мере, в глазах врача с практикой в несколько десятилетий. Не скажу, что хитрость легко раскусит любой медик, но мне доводилось работать с ханьскими и ниппонскими мастерами иглоукалывания. И я могу с уверенностью сказать, что иглы не лечат те заболевания, от которых отказалась официальная медицина.
Вот тебе на! Прислала лиса помощника, а он весь нагнанный мной туман одним выдохом сдул.
— Тем не менее вы согласны в этом участвовать? — осторожно уточнил я. — Не веря в это?
— Ну, конечно же! Это ведь нужно Рин-рин!
Разговорившись с этим догадливым стариком, я выяснил довольно много интересного о моей телохранительнице. Оказывается, в прошлом она уже занималась целительской деятельностью. И в самом деле излечивала даже безнадёжных больных. А Разумовский, кроме того, что был её любовником в те времена, ещё и выступал её помощником.
— В те годы я был молод и желал разгадать секреты методов ёкаев из Ниппона. — говорил он. — Рин-рин предупреждала, что у меня ничего не выйдет, мол, это родовые техники, абсолютно бесполезные для непосвящённых. Но я ещё был и ужасно упрям!
Секрет ему разгадать удалось, но вот повторить и вписать своё имя в легенды российской медицины — нет. Кицунэ оказалась права — они подходили только для ёкаев. И были хоть и действенными, но весьма жестокими.
— Чтобы один человек смог получить надежду на спасение, второй должен был умереть, — поведал он. — Племя Рин-рин мастерски управлялось с внутренней энергией, собственной и других людей. Вы ведь слышали об этой их таинственной ки? Вот ею-то они и лечат. Кажется настоящим волшебством, но при этом вполне укладывается в наше сегодняшнее понимание физики. Другими словами, ёкаи не берут ки из ниоткуда. Лишь перераспределяют. Одни их пациенты, в результате исцеляются, другие же — умирают. Вот и весь секрет её чудесных методов.
По мнению Разумовского, сейчас лиса именно этим и собиралась заняться. В очередной раз. Примерно раз в полвека она открывала частную практику, брала богатых пациентов и исцеляла их. А потом на полученные средства безбедно жила.
А меня старый хирург счёл не более чем прикрытием. Как и себя. Мол, времена изменились, на одних чудесных обещаниях далеко не уедешь. Вот и понадобился меценат (вероятно всего, без памяти влюблённый в красавицу-кицунэ), который откроет клинику, и старый, никому не интересный уже врач, который предоставит свой медицинский диплом.
При этом, против подобного подхода он совсем не возражал. Методы лисы и тогда считал оправданными — для человека с большим личным кладбищем он прекрасно понимал, что пятидесятипроцентное исцеление безнадёжных больных, это очень и очень хорошие цифры. Меня за соперника не держал: «Помилуйте, юноша, в моем-то возрасте!» Для себя же желал лишь одного — участвуя в очередной авантюре лисы, увидеть её ещё раз. Хотя бы издали.