Ты будешь удивлена, узнав, что лорд Уолтингем хотел поговорить о тебе, — произнес сэр Маркус.
О… обо мне? — в удивлении воскликнула Донелла.
Лорд Уолтингем приезжал на обед за день до того, и теперь она постаралась вспомнить, что же такого он говорил, что касалось бы ее отчима.
Затем она вспомнила, что недавно ощенилась всегда сопровождавшая его сука лабрадора.
Донелла улыбнулась и произнесла:
Я знаю, зачем он приезжал! Он собирается предложить мне одного из своих щенков, но мне кажется, папенька, что вы вряд ли позволите мне держать его.
Нет, — ответил сэр Маркус, — он приезжал совсем не за этим. И к тому же в этом доме не будет никаких собак, кроме моих собственных!
Тогда… что же ему было нужно? — с любопытством спросила Донелла.
Возможно, тебя это удивит, как удивило меня, — ответил сэр Маркус, — но, как я уже сказал, ты весьма удачливая девушка, потому что лорд Уолтингем хочет, чтобы ты стала его женой!
В первое мгновение Донелла решила, что ослышалась. Она потрясенно уставилась на сэра Маркуса, и пролепетала первое, что пришло ей в голову:
Н-но… он же старый… совсем старый!
Сэр Маркус посуровел.
Его сиятельство — мой ровесник, а я не считаю себя стариком.
Нет… конечно же нет… папенька… — быстро произнесла Донелла, — но вы ведь женаты на моей матери, и этот лорд Уолтингем мне… мне в отцы годится!
Я не считаю возраст серьезной помехой, — произнес сэр Маркус. — Лорд Уолтингем — один из наиболее уважаемых людей графства, он сказочно богат и всеми уважаем.
Он сделал паузу перед тем, как добавить:
Ты должна на коленях благодарить Господа, Донелла, за то, что он дал тебе возможность стать женой такого человека.
Но… я же не могу… выйти за него! — возразила Донелла. — Я… я же почти не знаю его… и… не люблю…
Она едва не добавила «и не смогу полюбить такого старика», но вовремя вспомнила, что ее отчим был очень чувствителен к упоминаниям о собственном возрасте.
Поэтому в последний момент Донелла осеклась.
Следует ли понимать тебя так, что ты отказываешь ему? — спросил сэр Маркус.
Как я… уже сказала, — ответила Донелла, — я… не люблю лорда Уолтингема… и не смогу выйти замуж за человека без… без любви.
Без любви? — переспросил сэр Маркус. — Да что может знать о любви молоденькая девчонка? Любовь к такому человеку, как его сиятельство, придет после свадьбы, обязательно придет!
А если… если не придет… что мне тогда делать? — спросила Донелла.
Ответом ей было молчание.
По лицу отчима девушка поняла, что он начинает сердиться.
Я не намерен спорить с тобой об этом, Донелла. Видишь ли, я уже сказал лорду Уолтинге- му, что мы с твоей матерью будем рады видеть его твоим мужем.
Он посмотрел на Донеллу, проверяя, слушает ли она его, и продолжал:
Завтра вечером он приедет, чтобы сделать тебе формальное предложение, которое ты примешь!
А если я… откажу ему? — нерешительно спросила Донелла.
О таких глупостях не может быть и речи, — ответил сэр Маркус.
Но я же уже говорила, что… — начала девушка.
Послушай, дурочка, — перебил ее отчим, — ты же жила за границей и должна знать, что там браки между аристократами всегда заключаются по расчету. То же самое касается и Англии. Как твои опекуны мы с твоей матерью можем выдать тебя за кого угодно, и ты обязана повиноваться!
Донелла вскочила на ноги.
Как вы можете принуждать меня к тому, что сделает меня несчастной? — спросила она. — Мама вышла замуж за отца, потому что любила его, и я не верю, что она может принудить меня выйти за человека, к которому у меня нет ни малейшего влечения, и который, я уверена, совсем не нравится мне как… муж.
Ты закатываешь истерику и болтаешь глупости! — вскричал сэр Маркус. — Имей в виду: если ты не будешь подчиняться моим приказам, можешь уйти из моего дома и существовать как знаешь!
Посуровевшим голосом он продолжал:
Как ты думаешь, откуда берутся деньги на одежду, которую ты носишь, еду, которую тебе подают и на дорогостоящее образование, которое ты получила?
Вы хотите сказать… что не будете… удерживать меня? — спросила Донелла.
У тебя есть выбор, — ответил сэр Маркус. — Либо ты выходишь за одного из богатейших людей Англии, либо, чтобы прокормить себя, идешь в гувернантки или в компаньонки к какой-нибудь старой перечнице!
Донелла понимала, что это все, на что может рассчитывать женщина.
Тихо всхлипнув, она повернулась лицом к окну и спиной к комнате, как до этого стоял ее отчим.
За окном яркое солнце освещало сад. Весенние цветы ярким ковром покрывали зеленые лужайки. Все, принадлежавшее отчиму Донеллы, было самым лучшим, что только можно было купить за деньги.
Донелла вспомнила, как трудно было сводить концы с концами в их крошечном черно-белом коттедже после того, как ее отец погиб в море.
Теперь она видела лорда Уолтингема в другом свете. Он был высоким и широкоплечим, с начавшим лысеть высоким лбом. Волосы его побелели от времени, а от глаз ко рту сбегали глубокие морщины. В юности лорд был красив, а теперь обладал тем, что называли «представительностью».
И все же он был стар. Так стар, что Донелла ни на мгновение не могла подумать о нем как о человеке, который прикоснулся бы к ней или поцеловал ее.
Она вздрогнула. При мысли о том, что она может стать его женой, ей захотелось разрыдаться.
Как сможет она провести с ним всю оставшуюся жизнь! Этот старик был отвратителен ей, хотя она и не могла бы объяснить почему.
Я… я не могу сделать этого… не могу! — от души воскликнула она.
Из-за ее спины раздался голос отчима.
Послушай, Донелла, — начал он. — Я вовсе не хотел расстраивать тебя, и понимаю, какое это для тебя потрясение. Но ты ведь умная девушка, и я верю, что, когда ты все хорошенько обдумаешь, ты поймешь, как тебе повезло.
Он сделал паузу, а затем продолжал:
Лорд Уолтингем оказал тебе честь, избрав себе в жены из всех своих знакомых женщин именно тебя.
Донелла не ответила, и граф добавил:
Думаю, ты знаешь, что он уже был женат, но его жена стала инвалидом, и, прожив после этого еще несколько лет, умерла от истощения, которое не поддавалось лечению.
Донелла хранила молчание и не поворачивалась, и сэр Маркус продолжил:
После этого Уолтингем отдал свое сердце и душу на службу родине. Он блистательно проводил все дипломатические миссии, которые поручали ему ее величество и министерство иностранных дел. К тому же он продолжает неустанно трудиться на благо Хертфордшира.
Сэр Маркус умолк, и через мгновение Донелла повернулась к нему.
Я думаю… папенька… что мне нужно… обсудить это с мамой.
Лицо сэра Маркуса смягчилось.
Конечно, дорогая, это будет очень разумно с твоей стороны. Так и поступи. В общем-то твоя мать не меньше меня рада случившемуся и считает, что ты должна занять высокое положение как в кругу знати, так и во всей стране.
Я пойду к ней… прямо сейчас, — тихо сказала Донелла.
Не взглянув на отчима, она вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Сэр Маркус сказал себе, что все прошло успешно, как раз так, как ему хотелось. Конечно, Донелла еще ребенок, трудно думать о ней как о взрослой, но она поймет, что лучшего ей никогда не предложат.
К тому же чем скорее она выйдет замуж, тем раньше он сбудет ее с рук. Однако никто не сможет сказать, что он не сделал для падчерицы все, что смог.
«Когда завтра Уолтингем приедет сюда, — подумал он, садясь за стол, — мы обсудим свадебную церемонию и, конечно, брачный контракт».
Захлопнув за собой дверь кабинета, Донелла побежала по коридору, а затем поднялась по лестнице. Но направлялась она вовсе не в комнату матери, как думал ее отчим. Она бежала к себе.
Заперев дверь, она сняла амазонку и сапоги, а затем бросилась на постель и задумалась.
Неожиданная свадьба поразила ее, подобно грому с ясного неба.