Так что и неясно, кто в итоге страдал больше и более упрямым был.
Анис кашлянул, привлекая внимание. Отняв бинокль от лица, Алеина мигом обернулась. Лицо её осветила радостная улыбка, в синих глазах засверкало счастье, с розовых губ слетело нежное:
–Анисушка.
Он не решался до последнего. Задавался вопросом, ответит ли Али ему согласием, разделит ли чувства, полностью захватившие его самого.
Но ожидание с каждым днём становилось болезненнее и невыносимее. Каждый вечер ему становилось всё труднее отпускать её домой. Каждое утро от самого восхода солнца Анис стоял у окна и с нетерпением, напряжением высматривал хрупкую фигуру на лесной тропинке. Придёт ли сегодня? Не случилось ли чего?
Это было подобно невыносимой, самой жестокой пытке.
Он больше не мог так жить.
И сегодня, едва солнце коснулось горизонта, поднимаясь, улетел в город. Его не было половину дня, но в итоге Анис вернулся с заветным.
И не сомневался больше. Не мог сомневаться, видя восторг и радость при виде него на лице его любимой.
–Алеина, – шаг вперёд, – я больше не могу скрывать это от тебя, – опустился не на одно – сразу на оба колена, заставив удивлённо охнуть девушку, – ты стала моим миром, девочка. Моим дыханием, моей Луной, моей жизнью. Тысячу лет мёртвое сердце не билось, ему просто не для кого было биться, всю эту тысячу лет у него не было тебя. У меня не было тебя. Ты принесла смысл в само моё существование. Я готов на что угодно, лишь бы на твоём лице цвела полная счастья улыбка, а в глазах сверкали только слёзы радости. Пожалуйста, Алеина, позволь мне каждый день до скончания веков делить с тобой каждый счастливый миг, и я обещаю, что не подпущу к тебе ни одного мгновения горя и несчастья. Луна моя, сделай меня самым счастливым вампиром в истории, прими мои руку и сердце и стань моей женой.
И время застыло вместе с затаившим дыхание вампиром, ожидая ответа, который, без преувеличения, решит его судьбу. Их судьбу.
А Алеина стояла, до глубины души шокированная признанием, и едва сдерживала слёзы. Это было так внезапно, так неожиданно, но вместе с тем и так прекрасно – невыносимо прекрасно. И в душе цвели, распускаясь, весенние цветы радости, счастья, любви.
Любви, которая уже некоторое время таилась и в ней самой.
Любви, из-за которой покидать вампирский замок с каждым днём было всё тяжелее, а по утру ноги сами несли назад.
Любви, от которой душа пела, от которой так хотелось постоянно быть рядом с Анисом, болтать всякие глупости без устали, лишь бы улыбнулся, посмеялся, поговорил с ней ещё.
И не прогонял. Больше всего на свете Алеина боялась, что однажды надоест графу Клыкоэну и услышит от него самые страшные слова. Что он уйдёт, лишив её возможности придти, и на века заберёт с собой её сердце.
–Анис, – поверить в услышанное Али было очень сложно.
Горло сжало спазмом, по щекам потекли горячие слёзы, душа разрывалась на части от счастья и неверия.
–Алеина, – вампир опустил протягиваемую с кольцом руку, помрачнел, тут же вскочил на ноги и оказался возле любимой, но прикасаться к ней побоялся. – Я напугал тебя, Луна моя?
–Что ты, – всхлипнула она, – я счастлива...
В первое мгновение древний решил, что ему послышалось. Замер, не веря, и осторожно переспросил, до ужаса боясь услышать отказ:
–Ты... согласна?
Девушка всхлипнула ещё раз и расплакалась, не сдерживаясь.
–Да, Анис, да. Я согласна, – не смотря на слёзы, на губах цвела широкая, полная нежности, радости, счастья улыбка, нашедшая полное отражение на лице вампира.
Золотой ободок был осторожно надет на тоненький пальчик, а сама Алеина тут же оказалась подхвачена и закружена по комнате. Первый вскрик неожиданности сменился звонким заразительным смехом, который с улыбками и выступившими на глаза слезами умиления слушали все вампиры замка. Они были рады за своего графа, впервые за столько лет отыскавшего своё счастье.
–Это что же, – едва оказавшись на полу, но продолжая покоиться в нежных объятьях любимого, спохватилась синеглазка, – я теперь буду графиней Клыкович?
Анис даже поправлять не стал, лишь рассмеялся и, склонившись, впервые в жизни подарил Алеине поцелуй. Её самый первый, нежный, ласковый, неторопливый поцелуй с привкусом радостных слёз и бесконечного счастья.
Конец