И нате вам. Первое удаленное путешествие в новом мире он вынужден совершать вертолетом. Причем вертолетом не гражданской модификации, в котором наличествует хотя бы минимальный комфорт, а в боевой машине, где вместо кресел стоят железные лавки, тщательно приваренные к обшивке, а основной элемент выживания предполагает использование ремня, способного остановить тело от попытки неуправляемого полета в случае очередного маневра безумной колесницы. И это не все. Гораздо страшнее для Андрея был адской шум, сопровождающий весь полет. Шум сравнимый с ревом реактивного лайнера, надумавшего совершить посадку у тебя на голове. Дискомфорт от шума почти приближался к таковому, который испытывал Андрей глядя на лица своих сопровождающих. Казалось, что еще секунда и капитан Цвилий преодолеет барьер, отделяющий дисциплинированного военнослужащего от кровавого маньяка.
Впрочем, поразмыслив, Андрей пришел к выводу, что это будет не худший вариант в данной ситуации. Вряд ли капитан станет слишком долго изгаляться над трупом. Скорее все закончится одним выстрелом. Зато лететь никуда не нужно будет.
И хотя Андрей и раньше не был категорическим противником полетов на вертолете, но нынешняя его реакция вышла за все разумные рамки. И главное он прекрасно понимал, что здесь что-то не так. Казалось бы, юное тело должно быть адаптивным к стрессам и как-нибудь перетерпеть временные неудобства. А вместо этого происходило нечто странное.
А потом, резко вдруг, Андрей все понял. Все эти чувства всепоглощающего ужаса принадлежали вовсе не ему. Их испытывал Фагот, для которого полет стал шоком. Тело котенка буквально свело судорогой и единственным внятной эмоцией, помимо страха, было желание немедленно сбежать из этой гремящей железной клетки. Вот только раньше Андрей ощущал чувства котенка, только после использования своего умения. Стресс что-то резко поменял в их отношениях. И уже сам смилодон, без всякого воздействия со стороны своего напарника, научился передавать тому свои ощущения. Не будь голова Андрея переполнена различными мыслями, он бы и раньше все сообразил. Недаром в дневнике Белова утверждалось, что стресс способствует развитию умения и проявляет новые грани скилла. Вот и сейчас, между котенком и Андреем возникла устойчивая ментальная связь.
Ну а когда болезнь опознана, остается провести правильное лечение. Андрей вытащил Фагота из сумки и крепко прижал к себе. При этом, поглаживая котенка по мягкой шерстке, он попытался передать тому чувство расслабленности и умиротворения. Чувство, которое, надо признаться, и сам в это время не испытывал ни в малейшей степени. Однако, как не странно, фальшивка сработала. И буквально через десть минут Фагот успокоился, а потом и вовсе заснул. Андрей посадил спящего котенка в сумку, удивляясь его способности так быстро успокаиваться и где-то завидуя, поскольку сам никак не мог привыкнуть к адскому реву бьющему по ушам.
Укладывая котенка в сумку Андрей обнаружив на дне коврик из шкуры смилодона. Вроде бы он оставлял его у Волковых.
- Интересно, что еще Любава мне в дорогу собрала?
На этом необычное не закончилось. Котенок окончательно успокоился, подгреб под себя коврик, соорудив внутри торбы этакое гнездышко, сладко зевнул и стал невидимым. Более того, невидимой стала и шкура, на которой он угнездился.
- А это, что-то новое, - удивился Андрей. Раньше невидимость распространялась только на самого зверя. Ну уж никак не на окружающие предметы. - И тут же, включив фантазию, представив, как он станет ходить с Фаготом на плече, навроде пирата с попугаем, а по команде котенок будет делать их невидимыми.
Вот только получится этот фокус или нет — бабушка надвое сказала. А прямо сейчас у него появилась новая проблема. Необходимо было скрыть от военных, что котенок обладает уникальными магическими умениями. И на самом деле он и не котенок вовсе, а монстр Зенона. Итак пришлось затратить массу усилий, чтобы убедить капитана в том, что Андрей никуда без своего домашнего животного не поедет. Жертвой этого действа, стало то, что Андрей решил таки отказаться от образа немого. Изменившаяся ситуация по факту отменяла трехстороннее соглашение между ним, отцом Сидором и Лохматым.