- Никто не мог, - ответила она, - Анан меня провела…
- Еще лучше! А что, если она разболтает всем? – не унимался визирь.
- Анан? Никогда. Я всецело ей доверяю, так же, как самой себе!
- Вам здесь не место! Вы меня увидели, несказанно рад, уходите, и желательно тем же незаметным путём, каким пришли! Глупая женщина, вы хоть знаете сколько во дворце потайных ходов, секретных дверей! То, что вы никого не встретили на своём пути, не значит, что никто не видел вас! Быть может, уже сейчас к нам спешит стража?
- Я была в плаще с капюшоном, меня никто бы не узнал, и потом, если вы думаете, что нас могут схватить в любой момент, не лучше ли провести последние секунды жизни приятно, а не ругаться? – лукаво спросила она, стараясь обнять визиря.
Кандар отстранил девушку, выставив вперёд руку.
- Хватит! Это стоит прекратить! Наши тайные встречи не доведут до добра! Я преданный человек, я не могу, не могу… Я не должен…
Его слова теряли твёрдость с каждым звуком, он уже не был уверен, он сомневался, а она манила его, притягивала, завораживала, он пропадал в омуте её тёмных глаз.
- Один поцелуй, лишь прощальный поцелуй и я уйду, мы расстанемся навсегда, обещаю, - прошептала она.
Она выглядела такой несчастной, такой беззащитной. И он стоял и смотрел на её белоснежную кожу, на тёмные ресницы, на шелковистые блестящие волосы, и пытался придумать оправдание, хоть одно, которое могло бы остановить его в этот момент.
Не пересчитать, сколько раз, он взывал к Аллаху, просил дать ему сил.
Страх перед султаном и неминуемой карой, должны были остановить его. Но вот она перед ним, такая нежная, такая изящная, такая… Он не знал какие слова ещё можно было подобрать, Кандар смотрел на её прекрасные одежды и гадал какая она без них, мечтая увидеть её всю.
- Один лишь поцелуй…,- прошептала она снова, обвивая руками его шею, прижимаясь всем телом к нему, чувствуя его сильные плечи и ноги.
- Я верный подданный повелителя… - выдохнул он, сладко впиваясь в её губы, чувствуя её всем телом. Она была такой мягкой, такой податливой.
Его слова утонули в недрах её сладкого рта.
Молодые люди стояли прямо перед широкой кроватью. Кандар, словно изголодавшийся зверь, шарил руками по телу девушки , прижимая её к себе всё крепче, всё сильнее, он уже не контролировал себя, срывая с девушки тонкие одежды, а затем и вовсе толкнул Ясмин на кровать.
Девушка утонула в мягких покрывалах, а визирь оправился следом. Остановиться он не мог, не теперь, как бы сильно ему не хотелось. Она пришла сама, она хотела этого, она хотела его…
Он поступал плохо, не просто плохо или подло, смертельно опасно, но это был их вечер, только их двоих.
Возможно, ему придал смелости завтрашний отъезд, а быть может, он, столько времени державший себя в руках, дал выход тем чувствам, что так долго копились у него на сердце. В эти минуты не было султана, не было преданности, не было чести, был только он и она, двое, что не могли оторваться друг от друга.
Очень скоро он пожалеет о содеянном, и как человек, хранивший столько лет беззаветную искреннюю преданность своему султану и господину, непременно будет снова и снова прокручивать в голове случившееся, корить себя. Но в данный момент он знал, что ни какая сила на земле, не заставит его отказаться от неё.
Сейчас, кроме настоящего для них обоих иной реальности не существовало, а что будет потом… это не имело никакого значения.
Глава 44.
Шотландия. Имение герцога Вайлдсфилда.
Граф Десмонд стоял перед ней. Такой опасный, таинственный, чужой и молчаливый. Она застала его с кем-то, стала свидетелем ссоры. Кем был второй человек и зачем они встречались?
Вопросов было много, ответов ещё меньше. Но не об этом нужно сейчас думать, стоило побеспокоиться о собственной безопасности!
Граф и Линда были одни в самой дальней части особняка, если она закричит, её не услышат, в главном зале играет музыка и слишком шумно.
Девушка попятилась к небольшому столику, на котором покоилась ваза. Сердце её бешено молотило в груди, отбивая чечетку, в висках стучало. Она вдруг вспомнила, как подобной вазой убила человека! От этого страшного воспоминания леденящий страх сковал всё её тело, не позволяя сделать больше ни шагу, и она замерла на месте. Неподвижная и испуганная.
Десмонд не пошевелился, даже когда она направилась к вазе явно с дурными намерениями.
- Хотите ударить меня вазой, дорогая? Это совершенно ни к чему, - он рассмеялся, чем окончательно сбил девушку с толку и напугал ещё больше.