Неизвестно что повлияло на последующие события в большей степени; то, что Ясмин так отчаянно молила о надежде на спасение от страшной участи стать женой этого неприятного человека или быть может в большей степени многочисленные грехи её отца, а может и всё вкупе, но в следующие минуты произошло нечто невообразимое.
Все разом обернулись, потому что со двора и из главного зала послышались крики, больше похожие на вопли отчаяния, лязг оружия немедленно сменился быстрым топотом множества ног и через секунду комната была наполнена множеством вооружённых янычар.
Шахбулат Хали изменился в лице и побледнел, похоже его происки не остались без внимания султана, и даже когда он скрылся в своей самой дальней резиденции ему не удалось скрыться от длинных карающих рук султана.
- Да вы хоть знаете, кто я такой!? – вскричал он. – Немедленно покиньте мой дом! – глаза Шахбулата сверкали скорее испугом, чем гневом, но попытаться отстоять свои права стоило.
Толпа вооружённых солдат расступилась, пропуская вперёд высокого красивого человека. На его голове был расшитый золотыми нитями чёрный бархатный тюрбан, а за поясом блестела изогнутая шпага. Одежды его были дороги и явно отличались от простых одежд янычар. То был сам визирь великого султана Эмирхана.
- Ха, сам Кандар явился ко мне! Что же без предупреждения, я не ждал таких важных гостей, - бросил Шахбулат.
Дерзости ему было не занимать, хотя он понимал, что добром это всё не кончится. Жаль он не успел заручиться поддержкой Салавата, отдав ему в жены свою единственную дочь. Теперь то он не сможет противостоять силам султана, песня его спета. За измены и многочисленные проступки султан непременно казнит его.
- Именем нашего великого султана Эмирхана Хайдара Аласкара, правителя всей восточной империи и прилегающих земель, а так же с благословения Аллаха, ты, Шахбулат Хали, арестован за предательство и проследуешь с нами, после чего будешь немедленно доставлен во дворец. Султан определит твою дальнейшую судьбу.
- Ты, Салават Хали, проследуешь с нами так же, твои дела давно вызывают вопросы, - обратился Кандар к другому мужчине.
Салават вскочил на ноги так резко, что опрокинул на стол кувшин полный вина.
- Я не понимаю! – заверещал он. – Я понятия ни о чем не имею, ни о каких сговорах или уж тем более предательстве! Я тут, чтобы забрать свою невесту, и мы немедленно уезжаем! – он попытался ухватить стоящую рядом Ясмин за руку, но та ловко увернулась.
- Невесту? – Кандар прищурился, переводя взгляд с Шахбулата на Салавата и юную красивую девушку.
Шахбулат выругался. – Болтливый кретин.
- Как мило, значит невесту? Что, решил выгодно продать дочь? – спросил Кандар Шахбулата Хали. – Это даже интересно. – Все здесь присутствующие отныне пленники султана и вы немедленно проследуете с нами во дворец, где и будет решена ваша судьба.
- Отец!? – Ясмин бросила испуганный взгляд своих больших глаз на отца.
Тот молчал. А что ему было сказать? Он затевал сговор против султана Эмирхана, вступив в союз с его родным братом Зафаром, когда план рухнул, он немедленно перевез дочь подальше в глубь страны в самое свое дальнее имение, и немедленно послал гонцов к правителю небольшой соседней страны, намереваясь заключить с ним выгодную сделку. Он отдаст ему свою дочь в жены, а Салават предоставит золото и людей для дальнейшей борьбы с правителем.
Но он не успел.
Шахбулат был хитёр, словно лис, и опасен и вполне мог бы и дальше продолжать борьбу с султаном, но он слышал, что после того, как на престол на очень короткое время взошёл его брат, с султаном произошли изменения и далеко не в лучшую сторону. Он стал поистине жесток, он расправился со всеми заговорщиками и теперь добрался и до него. Что ж, сейчас Шахбулату не на что было надеяться, придётся принять свою участь. И если султан не отрубит ему голову, что вполне вероятно, он ещё поборется.
Ясмин была не робкого десятка и обратилась к визирю, который было повернулся, чтобы идти во двор.
- Я высоко ценю нашего господина и правителя, но не совсем понимаю отчего я должна быть пленницей, я не сделала ничего дурного.
Кандар медленно повернулся. Женщина обращается к нему, к самому визирю и без спроса, да ещё с такой дерзостью. Во всем её тоне сквозило презрение и высокомерие.
- Дочь своего отца, - он улыбнулся, дерзость его не разозлила, напротив позабавила. – Всё и все здесь присутствующие теперь собственность султана. Скажите спасибо своему отцу. Вы теперь дочь предателя и изменника.