— Это противоречит православному канону, — возразил Филарет.
— Я бы сказал, что много чего противоречит, но вы же сами признали, что рано или поздно приходится ступать в ногу со временем. А наш орден сможет не только легализовать мою деятельность и целительство, но и позволит существенно усилить позиции церкви на политической арене. Это соответствует вашей цели?
— Возможно, — неопределённо сказал патриарх. — Но кому будет подчиняться этот орден фактически? Сколько в нём будет от православного христианства?
— Монахи в монастырях не только молятся, но и занимаются ежедневными делами, выполняют обязанности по хозяйству, а некоторые и вовсе, сражаются на передовой, вместе с солдатами и офицерами, — ответил я. — И это не мешает им быть истинно верующими христианами, так же как не помешает обучение духовным практикам. Наоборот, некоторым оно поможет сосредоточиться на своих задачах.
— Вопрос слишком серьёзный, чтобы решать его впопыхах, — подумав, проговорил Филарет. — Я должен взвесить все плюсы и минусы. Но если я вдруг решусь на такой шаг, орден должен будет подчиняться церкви, а не императору.
— Он будет подчиняться магистру ордена, а тот, в свою очередь, если это будет ему по рангу, будет подчиняться патриарху, — предложил я. — Или не подчиняться никому, если речь будет обо мне.
— Это слишком большой риск, — покачал головой Филарет. — Я должен это обдумать.
— Ни в коем случае не тороплю, — сказал я, поднимаясь с кресла. — У вас есть по крайней мере несколько недель, которые мы проведём в экспедиции. Там я вряд ли буду часто попадать на глаза камерам и применить свои навыки смогу разве что перед врагами, думаю, нашими с вами общими врагами.
— Я поддержу любое ваше начинание, которое будет хорошо для Православного мира, — улыбнулся Филарет, также вставая. — И уж точно не в наших интересах развал страны, смута и гражданская война.
— Очень на это надеюсь, — пожав руку патриарху, я снял маскировочный купол и увидел стоящего за ним, крайне озадаченного Строгонова. — В чём дело?
— Прошу прощения, ваше высочество, — покосившись на Филарета, сказал Василий, и патриарх, кивнув, вышел из кабинета. — Боюсь, все пленники мертвы. Медики пока проводят вскрытие, но уже понятно, что они умерли буквально за несколько секунд, находясь при этом в разных камерах.
Глава 3
— Ничего не понимаю… — проговорил я, в очередной раз пересматривая кусок записи с камеры. Тела уже отправили на криминалистическую экспертизу, до этого тщательно сфотографировав каждый сантиметр. Двери всех камер во время смерти заключённых были закрыты и открывались только с дежурного пункта, удалённо. Никаких искажений, как во время использования моего маскировочного поля, никакого тумана или затенённости.
Люди, находящиеся в нескольких метрах друг от друга, просто начали падать и умерли в течение нескольких секунд. При этом не было признаков ни удушья, ни конвульсий или остановки сердца. Они уже падали мёртвыми. Как этого можно было добиться?
— Возможно, какой-то газ? — нахмурившись, предположил я. — Отрава в еде, воде или воздухе? Через вентиляцию?
— Уже сдали на экспертизу, — ответил Василий, и я вновь начал всматриваться в экран. Что-то меня смущало, но понять, что именно я смог только раза с десятого.
— Камеры перепутаны! — наконец, сообразил я и перетащил изображения в правильной очерёдности. Теперь стало видно, что люди умирают не в беспорядке и не сразу, а падают строго друг за другом. — Словно волна прошла. Кто-то кроме заключённых был в радиусе… сколько там метров между крайними камерами?
— Девять, — сверившись с бумагами, ответил Василий.
— Кто-то ещё умер? — уточнил я. — Проверьте помещения над и под ними. Если это была атака, идущая от одного источника во все стороны, значит, должны были пострадать не только они.
Проверка заняла около пятнадцати минут, за которые были осмотрены все камеры и служебные помещения как сверху, так и снизу. Тело мелкого клерка нашлось в одной из подсобок, похоже, он выпивал на рабочем месте и прятал там спиртное. Но его смерть была ненапрасной, с её помощью мы сумели рассчитать исходящий вектор волны смерти и её протяжённость.
— Били вот отсюда, с внешней стороны здания, — наконец, вычислив примерный источник, сказал я. — Камеры тут есть?
— Должны быть, — не слишком уверенно проговорил адъютант, но, уточнив информацию, с сожалением покачал головой, — Камеры есть, но они не круговые, и этот участок в мёртвой зоне, там расстояние — всего полметра.