Я видел подобных жертв искажения, во время защиты Рубежа, ведь от императрицы мало что осталось человеческого. Даже скелет был искажен и пошел шипами, протыкая её собственные мышцы и некоторые органы, причиняя жуткие мучения и травмируя её при каждом вздохе.
Не то чтобы лечить тут было нечего. По крайней мере можно было облегчить её страдания, вот только какой в этом смысл? Над ней так же поработали врачи, стараясь избавить от искаженных частей, но если у меня это была лишь кожа и некоторые поверхностные мышцы, остальное защитила энергия, текущая по меридианам, то у императрицы все было куда хуже.
Передо мной сидел забинтованный сверху до низу инвалид, прикованный к кровати ремнями и всё равно периодически дергающийся в попытках ухватить подошедших слишком близко медсестер. Женщины подходили к своим обязанностям со всей ответственностью, и предусмотрительно использовали защитные костюмы.
— Может я могу вам что-то подсказать? — спросил подоспевший доктор.
— Нет, а вот ей, пожалуй, способны помочь. — подумав ответил я. — Её мозг поврежден, шипы на черепе проросли внутрь и искромсали его. Если собираетесь поддерживать её жизнь, то по крайней мере держите в медикаментозной коме.
— А вы, ну, не можете её исцелить? — аккуратно спросил врач. — Я видел множество свидетельств ваших деяний, а люди буквально о чудесах говорят. Новые руки, ноги, даже восстановление детородных функций у одаренных.
— Это все физиология, сложная, но не критичная. — покачал я головой. — Тут же… чтобы просто начать её лечить придется провести трепанацию черепа, срезать шипы или заменить его на титановые пластины, затем так же поступить с ребрами и позвоночником который впивается в спинной мозг, и только потом…
— Это убьёт её раньше, чем мы закончим операцию. — покачал головой врач.
— Да. Скорее всего. — кивнул я. — А если операцию не проводить, то и исцелить её не получится, она будет снова и снова получать внутренние травмы, лишь увеличивая страдания. Увы, но тут либо кома, либо эвтаназия… хорошего выхода для неё я не вижу.
— Возможно окончательное искажение? — несмело проговорил доктор, и я с удивлением на него посмотрел. — Ничего, забудьте, что я сказал.
— Вы принимали участия в её исследовательской работе? — прямо спросил я, и врач нехотя кивнул. — В таком случае мне понадобится человек, который хорошо разбирается в результатах, полученных при исследовании. Всех результатов, даже тех, которые не слишком этичны.
— Или совсем не этичны? — уточнил врач. — Я же понимаю к чему вы ведете, ваше высочество. Мы делали ужасные вещи…
— Возможно настала пора к ним присмотреться и выбрать наиболее эффективные методы. — ответил я, от чего на лице врача отобразилось немалое удивление. — Что-то не так, доктор?
— Кхм… прошу прощения, ваше высочество, но вас некоторые буквально спустившимся с небес ангелом считают. — прокашлявшись сказал врач. — Нимб над головой, сияющие крылья и всё такое.
— Если я и ангел, то точно не купидон. — усмехнулся я в ответ. — А вам бы подучить писание, вспомнив о Михаиле, Авадоне и Азраиле. Милейшей души ребята, отвечающие за разрушение, уничтожение человечества во время апокалипсиса, несения мщения и смерти.
— Да уж. — потянув пальцем ворот проговорил врач. — Вы несомненно правы, ваше высочество, в ближайшие дня я предоставлю вам краткий отчет.
— Лучше соберите глоссарий по полному, думаю в исследованиях моей матери могут крыться ответы на многие животрепещущие вопросы. — заметил я. — Может мы даже приблизимся к исцелению искаженных.
Доктор тут же кивнул, а сопровождавший меня Василий сделал заметку в своем ежедневнике. Карьера у бывшего наставника и денщика давно пошла в гору, но вряд ли он даже надеялся, что когда-нибудь станет личным секретарем будущего императора. Впрочем, меня его надежды особенно не заботили, мне просто нужен был надёжный человек, который записывает, делает пометки и дергает тех людей, которым я дал не самые важные задания. Мастер на все руки.
К Екатерине же меня привело не любопытство и естественно не сыновья любовь, и беспокойство за её физическое состояние. В империи осталась одна партия алмазов, инициированная лично Борисом при его недавнем визите. Её должно было хватить исключительно на выпускников элитных военных училищ. Тут речь не то что о простых гражданских четырнадцатого ранга, даже о военных ч потенциальным двенадцатым не шла. А отказываться от камней мы пока не могли.