Самое любопытное из всего этого было бы, конечно заглянуть в мозги агента и прочитать его мысли. Сейчас мы узнаем каким образом он попался в руки знаменитаго Неда Фразера; но не надо думать, чтобы Ферм пришел в отчаяние от таких пустяков.
— Наверно я получу какия–нибудь драгоценныя сведения, думал он в те промежутки, когда него для давали ему отдых, вот я уже знаю теперь две таверны, посещаемыя американцами, тогда как Лекофр забавляется в каком–нибудь театре. Терпение! Терпение! И действительно, Ферму надо было обладать ангельским терпением, чтобы сохранять хладнокровие в тех критических обстоятельствах, в которых он находился.
Мы должны прибавить, что разговор, завязавшийся между Недом и Джэком, сделал ему такия открытия, которыя не мало должны были взволновать его стоицизм.
— Как, чорт возьми, Нед, говорил Джэк, забрал ты себе на руки эту птицу?
— О, это целая история. Я тебе сейчас разскажу ее. Представь себе, в ожидании того времени, когда я должен был сойтись с тобой, я преспокойно пил водку, сидя в таверне Притон Янки, как вдруг входит это животное. Он сел в угол и принялся искоса глядеть вокруг…. ты знаешь, старик, таким взглядом, на счет котораго обманываются только дураки.
— Не может быть! сказал Джэк, сильно ущипнув за руку Ферма.
— Я не люблю нескромных, продолжал Нед, я незаметным образом пододвинулся к этому идиоту. "Боже мой, сударь, сказал я самым любезным голосом, но хотите–ли вы выпить со мной стакан чего–нибудь?.. Негодяй, только и ждавший случая заговорить с кем–нибудь, отвечал, что я делаю ему слишком много чести….
— Естественно.
— Но он напрасно говорил. С перваго слова я узнал, что имею дело с французом. А ты знаешь, что в виду недавних обстоятельств я имею поводы опасаться этой любезной нации. Впрочем, если у них нет сыщиков похитрее этого, то надо сознаться, что они не наделают блестящих дел.
Ферм слушал во все уши: при этом последнем намеке, столь неприятном для его самолюбия, он повесил нос и принялся размышлять
— Что! это тебе не по нутру! сказал Нед на чистейшем французском языке, отпустив агенту снова такой удар кулака, что он мгновенно вывел Ферма из задумчивости, и напомнил о тяжелой действительности.
— По твоему мнению он сыщик? спросил Джэк.
— Непременно, отвечал Нед, а, кроме того, негодяй имеет несчастие немного заниматься нами. Представь себе, он имел глупость спросить меня, естьли кроме Притона янки какая–нибудь другая таверна, где собираются американцы.
Действительно, заметив по выговору своего собеседника, что он американец, Ферм не нашел ничего остроумнее, как сделать ему этот вопрос.
— Что же ты ему отвечал? спросил Джэк.
— Ты понимаешь, дорогой Джэк, что на вежливый вопрос нужен короткий ответ. Я любезно предложил этому господину служить ему проводником. Мы вышли держась под руки и на углу Лонг—Лэна, я показал ему средство избавиться от несноснаго друга.
— Надо сказать правду, с восхищением заметил Джэк, что ты молодцем скрутил его.
— Да, сказал не без самодовольства Нед, это мне не дурно удалось… путешествия образовывают молодежь.
— Что–же мы с ним будем делать?
— Сначала мы немного поговорим с ним.
Нед наклонился к агенту, который закрыл глаза, думая, что пришел его последний час.
— Ну, шпион, сказал американец, расположен ли ты говорить?
Страх Ферма был так велик, что слова останавливались у него в горле.
— Да или нет, ответишь–ли ты мне? продолжал Нед, встряхнув его.
Воображение Ферма смутно представило ему пытки австралийских миссионеров.
— Будем страдать и молчать, подумал он.
Ферм был из той породы людей, к которой принадлежал Регул.
Он молчал.
— А! ты отказываешься говорить. Хорошо! Погоди же! Эй, Кэт! закричал Нед.
Прислужница таверны прибежала на этот зов.
— Открой угольный подвал, приказал Нед.
Сильная ирландка схватила железное кольцо, приделанное к полу и Ферм, оправившийся от своего перваго волнения, увидел открывшееся в полу отверстие, и в нем лестницу вниз.
— Но уверяю вас, решился сказать несчастный, уверяю вас, что вы ошибаетесь, я честный человек…. я не желаю вам зла.
— Ты можешь желать, что тебе угодно, я очень мало об этом забочусь, засмеялся Нед.