— Спасибо, Анна, — благодарно ответил я, всегда помня совет своего учителя относиться с уважением к тем, кто подает еду.
Я начал спокойно наслаждаться вкусной едой передо мной, и остальные последовали моему примеру, беря свои столовые приборы. В зале долгое время царила только звуки трапезы.
Через час, закончив свою порцию, я поднял глаза и взглянул на Монферана. Это было шокирующим моментом для всех присутствующих. Бывший виконт не осмеливался продолжать есть, пока я смотрел на него. Я оказывал на него невероятное давление, как никогда раньше, точно так же, как мои предки сталкивались с императором Николаем I.
— Монферан, — сказал я вызвав невероятный интерес остальных. Они прекратили есть, полагая, что молодой король готов сказать что-то важное.
— Д-да? — Монферна оказался неожиданно ошеломлен.
— Я планирую учредить Министерство иностранных дел, и я хочу, чтобы вы стали его министром. Что вы думаете? — Мои слова произвели на эту комнату не меньший эффект, чем разорвавшаяся бомба. Это было сделано прямо во время обеда, просто и обыденно.
Глава 27
Новые люди в королевстве
Монферан медленно приходит в себя, словно замирая на мгновение, когда я произношу перед ним эти слова. Ему потребовалось несколько долгих минут, чтобы ощутить вес и значение этой неожиданной просьбы.
Догадываюсь, что он приехал с мыслями о худшем, готовясь к бурям и неприятностям. Но оказывается, что его ожидания совершенно ошибочны. Вместо того, чтобы встретить враждебность и непонимание, ему предлагают что-то невероятно важное и значимое: занять пост министра в этом королевстве.
— Ваше величество, — начал Монферан, выразив свое уважение и смирение, — у меня нет опыта в высших должностях. Всю свою жизнь я был посланником Николая I.
Его слова звучали как признание в собственной неготовности, и его манера общения подчеркивала, что он не слишком рад этому неожиданному предложению.
Я взглянул на Монферана с намеком на уважение и сказал:
— О, пожалуйста! Прекрати быть таким скромным и не ограничивай свой талант. Ты достиг гораздо большего, чем ты думаешь. Моя решительность в этом вопросе не случайна.
Затем мои глаза скользнули по листку бумаги, внимательно осматривая ее содержание.
— Мои соратники тщательно исследовали вас. Я должен сказать, что я впечатлен вашими предыдущими достижениями. Все считают, что Николай I один управлял Большероссией, но это далеко от истины. Вы находитесь в его тени, помогая ему контролировать дворян. И это ещё не говоря о вашем последнем вмешательстве, когда вы подстроили трёх баронов против нас во время войны. Но я решил оставить это позади. Итак, что вы скажете?
Лицо Монферана побледнело при упоминании об этом. Отказываясь от этого предложения он рисковал. Теперь было уже слишком поздно отступать.
Монферан тяжело вздохнул и спросил:
— Что конкретно включает в себя моя новая роль?
— Для начала, министерство будет отвечать за внешние дела, дипломатию, международные связи, двусторонние и многосторонние отношения. Завтра я передам вам ваше портфолио и попрошу Жарикова рассказать подробнее о том, как мы подбираем наших чиновников.
Монферан задумался на мгновение. В продолжении этой работы он не видел никаких серьёзных проблем. Общение с людьми было, по сути, тем, чем он занимался до этого момента. В конце концов, он пришёл к выводу, что это, возможно, было лучшим вариантом для него.
— Ваше величество, я принимаю ваше предложение.
— Отлично!
После завершения сделки с Монфераном, мой взгляд переключается на бывшего премьер-министра Большросии Удальцова, который сидел напротив меня. Наблюдая за ним, я чувствую, как он напрягается под моим внимательным взглядом, так же, как и Монферан.
Удальцов в своей жизни видел много детей из высшего общества, но наверно я кажусь особенным. Почему, он не мог точно объяснить, но это не имело ничего общего с возрастом или поведением.
Я листаю бумаги в своем досье, пока не нахожу нужную:
— Удальцов, простой сельский житель, родившийся недалеко от Корково. Он был самым умным из пятерых братьев и сестер. Его жизнь началась как фермерская, так же, как и у его отца. Но после смерти отца, он лишился наследства в пользу старшего брата, который изгнал его из опасения, что Удальцов планирует интриги. К счастью, кто-то из близких к его отцу взял его под свою опеку, и он стал странствующим торговцем, продавая всё, что мог.
Я быстро взглянул на него. Его лицо, как и ожидалось, остается неподвижным. Тем не менее, я продолжаю: