Таск погрозил пальцем и требовательно указал на недопитый бокал.
– Верни мне радостного, нормального Теба.
Керию ничего не оставалось, как допить вино до дна.
Саваат продолжил:
– Воля зерта священна. Но если он умрет в течение года после дня, когда им было вынесено решение освободить людей, то обращенные в свободных вновь становятся рабами.
Керий вспылил:
– Что за бредовая поправка? Она так и говорит – «убейте этого зерта»!
– Ошибаешься, как раз наоборот. Это страховка на тот случай, если великий гарл будет не согласен с решением зерта. Тогда его можно казнить и все вернется на свои места. А если бы не было этого исключения, тогда великий гарл никак не смог бы отменить свою волю. Разве ты не знал об этом, применяя свое право?
Саваат цокнул языком и уставился на Керия.
– К сожалению, я ничего не слышал об этой части, – неспешно ответил Керий.
Теберона осенила неприятная, но очевидная мысль: «Тагиф не стал марать свои руки в моей крови, он решил отдать это право великому гарлу. Правда, возникает другой вопрос, как он мог узнать все это и так быстро принять решение, если между освобождением из рабов и моей поездкой к стенам заставы прошло так мало времени? Даже если бы у него был шпион, он бы просто не успел меня опередить и донести хозяину. Как-то нелогично выходит. Глупое предположение».
– Будь осторожен, Теб. Думаю, следует отправить кого-то вперед, чтобы проверить, чем дышит столица.
– И кого же ты мог бы предложить отправить на разведку?
Про себя Теб уже предположил, что Таск решил взять эту миссию на себя.
– Предлагаю послать Калию.
Керий был удивлен и не совсем понимал, почему именно ее предложил Саваат. Более того, ему абсолютно не хотелось соглашаться. Все дни, что Теб провел в гостях, он не переставал думать о Калии. Теберон ждал встречи с ней. А тут такое предложение.
– Почему именно Калия?
– А почему бы и нет?
– Что за туман ты напускаешь? Говори как есть.
– Неужели ты не видишь выгод от этого? Она девушка – это раз. Женщине проще пройти любой контроль, ее с меньшей вероятностью будут считать угрозой.
Керию нечего было ответить на этот аргумент.
– Калия боец, а это означает, что мы можем не беспокоиться за нее, у нее получится постоять за себя.
Тут мнение Керия расходилось с позицией друга: «Девушка есть девушка. Она от природы слабее мужчины». Но перебивать друга Теберон не стал.
– В-третьих, как я понял из недавних разговоров, она имеет много знакомых в предместьях столицы, что очень нам на руку, ведь ей будет проще выведать интересующую нас информацию, не въезжая в гарлион.
Саваат был прав, в столице посланника могли куда быстрее раскрыть, и тогда возникала не совсем удобная для Керия ситуация, когда пришлось бы оправдываться, зачем он заслал разведчика. Конечно же, Теб оправдался бы, но лишние разговоры были ни к чему.
– В-четвертых, Калия показала, что ей можно доверять в отличие от многих из нас, в ком ты еще или уже сомневаешься.
Керию стало стыдно от таких слов друга. Хотя они были абсолютно правдивы, ведь именно для беседы по душам, чтобы понять, кто теперь ему Таск друг или враг, позвал он Саваата.
– И последнее. Ее слишком часто видят рядом с тобой, в лагере ходят ненужные разговоры. Она хороший человек и симпатичная девушка, хотя, к слову, не в моем вкусе, но тебе я говорю это на всякий случай, не стоит с ней особо сближаться. Не нашего сада этот шиповник, для нас растут домашние розы. Что-то большее, чем дружба с ней, не к добру.
Этот аргумент сильно уязвил Керия. Он хотел сказать другу, что тот не прав, что он просто доверяет девушке, но остановил себя. Керий внезапно понял: «А ведь я действительно неравнодушен к ней. Абсурдно, неправильно, но именно так. Хотя, может, это все же очень крепкая дружба? Просто дружба с девушкой и не более того. Ух. Сложно. Как бы там ни было, но пусть сейчас это будет для меня дружбой и точка».
– Ау, – помахал перед лицом Керия рукой Саваат, – ты чего уставился в одну точку?
Теберон решил отложить пока дальнейший разговор о Калии, так как хотел сначала разобраться в себе, а потом уже решить, что следует обсудить с другом, а о чем говорить не стоит. А вот о совете и Итель поговорить было нужно.
Теб встал из-за стола.
– Пойдем на воздух, – предложил он.
Они вышли на балкон. На улице было уже довольно зябко. Начала свое восхождение на небосвод луна. Она была убывающей и уже лишилась половины своей величины. Звезды мерцали над заставой, изредка некоторые из них падали, оставляя за собой еле заметный и в считанные секунды исчезающий след. По стенам неспешно проходили, поеживаясь, часовые ночного дозора. Улицы Кембри были пусты, как и дорога, ведущая на восток. Теперь она была вполне различима благодаря призрачному свету, исходившему от лика луны.