– Он один, кого удалось взять в плен?
Чеар, сморщив нос, качнул головой.
– Все лучше, чем ничего!
– Да и не говори, этого-то еле отбил. Хорошо, что он не сопротивлялся, а то бы не успел, наши же, сама знаешь, как злы.
Саваат, стерпев оскорбительное отношение к себе, не обращая внимания, что вокруг враги, как ни в чем не бывало сел на лежак возле костра, подставив огню руки, и стал греться. Скоро ему дали есть и пить. Он накинулся на жареное мясо и лепешки, быстро прикончив ужин. Пока он ел, Чеар сидел рядом с девушкой, приобняв ее за плечо. Они о чем-то негромко говорили, но Таск не пытался разобрать их слова. Девушка склонила голову на грудь Чеара, правой рукой гладила его по спине, левая была прижата к ее животу.
«Похоже, эти двое счастливы, такое бывает, когда роман между влюбленными переживает свой расцвет», – решил Саваат.
Тепло и сытость, усталость тела и духа сделали свое дело, Таска потянуло в сон. Он допил немного забродившее вино и, склонив голову, вознамерился самым наглым образом подремать.
– Так дело не пойдет! – возмутился Чеар, вставая со своего места и освобождаясь из объятий возлюбленной. – Нет, ты посмотри на этого наглеца, а ну подъем, я еще не полностью удовлетворил свое любопытство.
Его окрик, несмотря на сложившуюся ситуацию, не произвел на Таска особого впечатления, то ли девушка как-то разрядила обстановку, то ли Саваат устал бояться. Однако он благоразумно поднял голову и внимательно посмотрел на Чеара, который сел рядом с ним.
– Расскажи о том, много ли раненых и убитых среди защитников гарлиона?
– Я не знаю их числа, но их немало. Такие цифры не доводят до зертов моего уровня, – стараясь приуменьшить свое значение в армии Гралии, говорил Таск.
– А кто командует армией сейчас?
– Как кто! Как всегда, когда армия в столице, ее зерт – великий гарл.
– Да нет же, непосредственно руководит. Кто твой зерт?
– А, понял, Т'Арк, он же зерт «золотых псов».
– Это плохо, – вступила в разговор девушка. – Эта цепная собака, если вцепится, то уже не отпустит.
– Посмотрим! – задумавшись сказал Чеар, а потом опять спросил:
– Кого обвиняют в восстании?
– Рабов и их предводителя, Шор Кана.
Чеар и Лита переглянулись.
– Много ли отрядов отправлено в погоню?
– Три или четыре, – решил вновь солгать Таск, – точно не знаю. Наш отряд был третьим.
– А готовится ли выступление армии, чтобы поймать нас и других восставших?
– Не знаю, но думаю, да.
Чеар тяжело вздохнул.
– А чего ты ожидал, – сказала девушка, – ты убил мать гарла. Теперь это, помимо всего прочего, еще и кровная месть. Нужно было убить его самого, тогда бы гарлы других гарлионов вступили в междоусобную борьбу за власть и у нас появился бы шанс. Но ты не смог...
– Легко сказать, сложно убить великого гарла в его же доме, – парировал Чеар. – А потом, может оно и к лучшему, что нас преследуют. Сама знаешь, как быстро жертва может стать охотником.
– А потом жертвой снова.
– Насколько сильна сейчас армия Гралии, сколько в ней конницы, пехоты, колесниц, лучников?..
– Постой, постой, – остановил Чеара Таск. – Пастухи разных хозяев разве знают, сколько кнезов в стадах друг друга? Вот и я не знаю. В моем отряде было двадцать человек. Это мне известно точно, но не более того.
Чеар со злости пнул в костер полено. Оно, влетев в сгрудившиеся головешки, выбило из них сноп искр.
– Чеар, перестань. Может, он врет. Давай с ним поговорим по-плохому.
– Нет, – успокоившись, ответил он. – Я и так знаю, что он может знать и скажет под пытками. Нас ищут и их много. Алеан жаждет нашей смерти, а после победы армия сильна духом и способна на многое.
– И что мы будем делать?
– То, что решили. Иди, скажи, чтобы готовились выступать, нельзя терять время.
Девушка встала. Они обменялись взглядом, смысл которого был ясен лишь им двоим, после чего она скрылась в ночной темноте.
– Таск, я тебе не друг, но, поверь, и не враг. Я такой же гралец, как и ты. Мне не больше твоего хочется быть сейчас здесь. Лучше бы я был на кузнице отца, стучал бы молотом по наковальне. Но я здесь и я тот, кто есть. А поэтому буду делать то, что должен. Передай своему гарлу, что его время кончилось. Теперь все будет по-другому. Меня зовут Чеар, и теперь Гралия – это моя земля, а гральцы – это мой народ. Теперь все будет по справедливости, больше не будет ни высокородных, ни рабов, каждый будет иметь право носить имя своего отца, имя своего рода. Все будут свободными, каждый получит землю и сможет быть богат от своего труда, а не от наследуемого от своих предков имени. Теперь все будет по-новому. Скоро я вернусь, чтобы забрать свое. Если гарл хочет сохранить свою жизнь и добро, пусть берет, что сможет унести, и бежит, куда хочет, но сделает это сейчас, когда у него есть еще немного времени, пока я не пришел за ним. Пусть бегут и высокородные, что не хотят поделиться с моим народом, бегут, пока у них есть еще немного времени, пока я не вернулся.