– Каждый из вас знает, что дела наши плохи, – окинув взглядом присутствующих, начал Чеар. – Нас преследуют несколько конных отрядов из гарлиона. Основная армия еще в стенах столицы, но, думаю, скоро она выступит по нашу душу. По слухам, Алеан лично хочет возглавить этот поход. Сейчас его сдерживает только сыновний долг – похороны матери, которые пройдут в ближайшие дни. Потом же у него будут развязаны руки.
– Почему же? – возмутился Керл. – Уверен, не только это удерживает его и армию в гарлионе. Твое послание и читающие его на площадях вартов и деревень наши гонцы тоже остужают его пыл. Призывы к справедливости подогревают народ, как огонь воду, дай время, и он закипит. Алеан знает о послании, но власть практически не противодействует его распространению. Это значит, он слаб и не уверен в себе. Вот что его сдерживает на самом деле за высокими каменными стенами. Младший зерт, которого мы недавно пленили, под присмотром наших людей доехал прямиком до северных ворот Гралии, а значит, передал послание. То, что гонцы кричат в вартах, на бумаге написано и лежит на столе великого гарла. А там прямой вызов ему и обещание скорого нашего возвращения. Алеан не будет рисковать, он не оставит столицу, за стенами у него есть преимущество. Да и оставь гарл Гралию, неровен час высокородные поднимут новый, теперь уже открытый, бунт, не скрываясь за нашими спинами. Так что твой вызов – это хорошее оружие.
– Не спорю, может, это и хорошее оружие, но только наслушавшиеся наших посланцев жители из ближайших деревень и вартов потянулись к нам. Людей под наши знамена сошлось уже много, но это все больше дети, старики да женщины, их нужно кормить, а еды мало. Припасы, что мы взяли в Пещерном гарлионе, уже на исходе.
– В итоге, у нас не меньше десяти тысяч голодных ртов и около тысячи более или менее способных участвовать в бою мужчин, – подвел черту Теолон. – Что будем делать дальше?
Ответа на вопрос ни у кого не было.
– Раньше, – прервал гнетущее молчание Шор Кан, – когда у нас в союзниках был гарл Дебуса, велись переговоры с некоторыми высокородными из столицы, были горцы, любители наживы и наемники, я рассчитывал взять гарлион Гралию и, убив великого гарла, поддержать в своих притязаниях на власть гарла Ахиила Кира. Он же взамен обещал свободу и независимость всем горским одуумам и Пещерному гарлиону, а также справедливость и свободу для тех, кто поддержал его, участвуя в перевороте. Но чего теперь говорить об этом. Осадить столицу у нас не хватит сил, да и людей надо кормить. Вернуться в Пещерный гарлион тоже нельзя, теперь об этом месте знает гарл. Идти вперед… Но куда? Зима, везде зима. Мы можем захватить какой-нибудь плохо защищенный варт, но ведь там припасы ограничены, на всех надолго не хватит. Оставаться на месте тоже нет возможности. Опять же припасы на исходе, а народ все прибывает и прибывает. Да и если армия великого гарла все же выйдет по наши души, то толпа ремесленников и горстка воинов не смогут им противостоять. Мы сейчас похожи на мышь, которая попала в мышеловку. Хоть сыр съешь, вот он рядом теперь, хоть голодом себя мори, а выжить не получается.
– Что же нам, по-твоему, сдаваться? – удивляясь услышанному от брата, спросил Ординх. – Да нас тут же перевешают, а кого-то и четвертуют! Или ты забыл, как тебя Чеар с плахи вытащил?!
Шор Кан недобро посмотрел на брата, который был почти точной его копией, только немного уменьшенной в размерах.
– Я ничего не забываю. Поэтому я здесь, а не убегаю сломя голову. Нет, сдаваться глупо. Думаю, нужно всем скопом подойти к Кенегу, варту, где есть паромная переправа через Анарикор. С его наместником, пока нас много, я договорюсь, у меня есть на него выход. Он точно не будет заинтересован в нашем присутствии с этой стороны реки. А как переправимся, разбежимся. Я и ты, Ординх, пойдем домой в горы. Могу пригласить в наш одуум погостить на зиму, а если надо и дольше, всех, кто присутствует тут, и еще троих близких каждому из вас людей. Вот мое предложение. Мышь ранена, так пусть сдохнет. Придет время, мы еще вернемся, но в облике льва, и поквитаемся с нашими врагами.
Чеар встал из-за стола. Его переполнял гнев. Он, скрипя зубами и сжав кулаки, еле удержал себя от необдуманных действий.
– Не думал, что великий и могучий вождь восстания, бесстрашный Шор Кан и его народ – это всего лишь серая маленькая никчемная мышь!
Кан смерил Чеара злобным взглядом, ничего не сказав. А вот Ординх незаметно для всех, кроме нового зерта, вынул из рукава своей походной куртки метательный нож. Чеар и Кан испепеляли друг на друга взглядами.