Размышления Чеара прервал Кан. Он резко остановился, и их лошади столкнулись. Жеребец Чеара недовольно зафыркал, он мог бы и заржать, но Шор закрыл ему рот, крепко сжав его обеими руками. После того как лошадь утихомирилась, Кан сдал назад и, поравнявшись с Чеаром, сказал:
– Смотри, впереди должен быть наш разъезд, но на месте никого нет!
Кого мог увидеть Шор впереди за стеной метели, было загадкой, Чеар же с трудом видел шагов на десять.
– Ты это серьезно говоришь? Я тебя-то с трудом вижу.
Кан махнул рукой, предлагая следовать за ним дальше. Сделав те самые десять шагов, они натолкнулись на человека. Он лежал лицом вниз на покрывале, которое было разложено на земле и уже изрядно заметено снегом. Кан спешился и, молча подойдя к дозорному, повернул его лицом вверх. Пред ними был уже не живой человек, а окоченевший труп. Его пустой взгляд потух, устремившись куда-то вдаль, лицо и одежда были заляпаны свежей кровью, которая сочилась из горла бедолаги.
– Что за проклятье? Кто его убил? – машинально вслух спросил Чеар и тут же дал себе ответ, не проронив при этом ни слова. – Да это уже не важно, кто убил дозорного, а имеет смысл то, что убийца еще жив и может убить еще кого-нибудь, проникнув незамеченным в лагерь.
– Не знаю, кто именно повинен в смерти этого бедолаги, но это кто-то из пятерых, что были тут совсем недавно. Смотри на следы. И они пошли в сторону лагеря. Следов лошадей я не вижу, а это значит, что мы сможем быстро их нагнать.
Они переглянулись, а потом, не говоря ни слова, обнажив клинки, кинулись в погоню. Лошадь Кана шла быстрее, и он стал отрываться от Чеара. Он попробовал окликнуть Шора, но тот не расслышал его, пурга, ветер, спурт.
«Кан, если метель нас разделит, это не к добру. Двое против пятерых, это не один против всех».
Шор оторвался шагов на восемь. Именно тогда первый из убийц был настигнут. Он попал под ноги коня Кана, который втоптал незнакомца в землю. После этого, споткнувшись, лошадь упала, горец вылетел из седла и кубарем покатился по полю, сминая траву и успевший образоваться белый снежный ковер.
Восемь шагов при быстрой езде, да в таких-то условиях, это ничто. Чеар, пытаясь не налететь на лошадь Кана, натянул вожжи, надеясь замедлиться и уйти в сторону. Конь же встал на дыбы и, взбрыкнув, скинул седока на землю, а освободившись от наездника, кинулся в белую мглу. Приземление было болезненным. Чеар выронил клинок и больно приложился спиной. На какое-то время он потерял ориентиры в пространстве. Когда же пришел в себя, то увидел опускающееся на его голову лезвие меча.
«Кнезова засада! Какая нелепая смерть!»
Но он не умер. Время, будто давая ему фору, замедлилось. Лезвие лениво ползло к намеченной цели, рассекая стройный хоровод снежинок. Чеар рванулся в сторону, устраняясь от карающего рока. Он смог опередить разъяренную сталь. Даже больше, отстранившись от удара, Чеар вскочил на ноги.
«Твою душу! Где меч?»
Но его оружие затерялось среди свежих сугробов. Тогда Чеар выхватил длинный кинжал из ножен, прикрепленных к поясу. Да, это был не самый лучший вариант, но все же оружие. И тут же ему пришлось пустить его в дело. Перед Чеаром оказались сразу двое противников. Их темные, одетые в меховую одежду фигуры надвигались на неудачливого наездника. И снова, рассекая снежный хоровод, к телу Чеара помчался клинок. Понимая, что отразить удар не выйдет, он отскочил назад. Второй преследователь поспешил продолжить охоту за плотью. Чеар продолжал отступать. Подобный ход боя его не беспокоил, поле большое, а вот то, что он не успевал заглянуть себе за спину, это сильно волновало обороняющегося.
Шаг, еще шаг. Чеар, выгадав момент, сделал выпад вперед. Он оказался удачным. Противник, вкладывая всю силу в удар, продолжая напирать, открылся, и кинжал вошел прямо в правый бок неприятеля. Из груди врага раздался глухой выдох, после чего, выронив клинок, он сначала упал на колени, а потом и вовсе рухнул на снежное покрывало.
«Отлично! На одного меньше. Теперь вас трое».
Чеар радовался небольшой своей победе. Только вот незадача, его кинжал застрял в умирающем противнике, тем самым обезоружив Чеара. А ведь это было только началом поединка. Увидев смерть собрата по оружию, оставшийся враг замешкался и даже сделал пару шагов назад.
«Испугался? Или у меня за спиной кто-то стоит? Повернусь, и меня нанижут на клинок, как глупого кролика на вертел!»
Не желая испытывать судьбу, Чеар прыгнул вперед к телу убитого им врага и, выхватив из остывающей руки его меч, вскочил на ноги и кинулся на оставшегося убийцу. Тот не ожидал от Чеара такой прыти, только и успел сделать неловкое движение рукой, держащей меч, которое скорее походило на то, как если бы он попытался оружием отмахнуться от роя комаров. Только это его не спасло. Чеар ловким ударом подсек ему правую ногу, а потом, когда тот рухнул на колено, с размаху снес голову. Фонтан крови вырвался наружу, запачкав белый ковер черными пятнами. Но радоваться очередной победе не было времени. Чеар резко развернулся, отвернувшись от тела обезглавленного врага, выставив перед собой свой трофейный клинок. И сделал это как нельзя кстати, за его спиной действительно был четвертый убийца, который именно в этот момент пытался с размаху ударить по плечу фаворита сражения. Сталь столкнулась, высекая столб искр, быстро гаснущих в снежной круговерти.