«Что за время настало, когда человеческая жизнь ничего не стоит? А может, так было всегда и вовсе не было времени, когда она ценилась? Пустое дело сожалеть теперь, ведь вопрос был очень прост – или я, или они. Я победил и жив, а они мертвы».
Но чувство вины не желало слушать объяснений, раня прямо в сердце. И тут Чеар понял, почему он чувствует себя неправым.
«Проклятье! Ведь эти парни могли быть в одном ряду со мной, но время, обстоятельства, боги, судьба развели нас по разные стороны! Вот в чем проблема. И ее необходимо как-то устранить в будущем. Но как? Как жить и не наживать врагов?»
Вопрос остался без ответа.
«А ведь я сам всего несколько недель назад, по воле судьбы, был в отряде Литы и шел грабить и убивать в поместье высокородного! Запутался в себе и не видел правильного пути! И если бы не остановился тогда, то… Но я остановился, а они нет. Может, не успели, а может, и не хотели вовсе. Видно, не судьба! И нечего теперь сожалеть, надо жить дальше».
Самобичевание не лучший помощник в делах. Чеар со злостью пнул снег и вновь занялся поисками горца. Он несколько раз обошел вокруг места боя. И это дало результат. Шагах в пятнадцати от места падения, уже готовый окончить поиски и клеймить Шора как предателя, он нашел его. Кан лежал лицом вниз, его успело замести снегом, сейчас он походил скорее на одинокий полевой камень, с шапкой-сугробом наверху. Чеар хотел пройти мимо, но вдруг с камня свалилась часть снега, обнажив свою настоящую сущность – теплую куртку горца.
– Ха! Слава Ченезару, вот ты где спрятался.
Чеар перевернул Кана лицом вверх. Если тот и был без сознания, то теперь разом пришел в себя и издал сквозь зубы стон. Оказалось, его рука перебита. Она безжизненно повисла вдоль тела, прикосновение к ней вызывало у горца приступ острой боли.
– Да ты не кузнечный подмастерье, ты костолом, – увидев перед собой Чеара, выдавил из себя Кан и криво улыбнулся. – Не повезло мне сегодня.
– Я тебе кости не ломал. Ничего, переживешь. На тебе раны как на собаке заживают, – сказал Чеар, а потом, помогая Шору встать, добавил:
– Поднимайся, хватит валяться, пора идти домой.
Взвыв от боли, Кан встал на ноги.
– А где твоя лошадь, или ты благополучно отпустил ее пастись на вольные хлеба?
– Что-то вроде этого.
Шор снова застонал, но теперь от обиды.
– Чеар, ты понимаешь, сколько нам теперь идти? Да еще в такую метель. На конях мы бы за час доехали, а так полночи ковылять будем.
– Ничего не поделаешь, мне не до коня было. Пришлось мило пообщаться с пятью товарищами. Они, знаешь ли, организовали мне тут теплый прием.
Кан хмыкнул, после чего сменил тему разговора.
– Теперь ты понимаешь правоту моих слов, когда я предлагал переправиться и бросить сброд, который остался от мятежников?
– Нет, не понимаю и понимать не хочу!
– А зря. Это сведет тебя в могилу. У нас почти нет нормальных бойцов, наши силы плохо организованы. Даже горстка разбойников создает нам проблемы, не боится нас. Если нет страха, то нет и власти. Эти молодцы знали, куда идут, не боялись, потому что были уверены в своих силах, понимали, что сопротивляться им особо некому. Нагрянули бы на пару домов на окраине лагеря, убили тех, кто был внутри, и, забрав ценное, что попало под руку, устроили бы поджог. Я-то знаю, как они действуют, успел изучить повадки местных головорезов.
Чеар скрежетнул зубами.
– Кан, ну и сволочь же ты. Неблагодарная сволочь. Этот сброд небойцов тебя уже в который раз выручает, спасает тебе жизнь!
– Не они меня спасают, а ты! И за это я благодарен, поэтому и предлагаю помощь, потому и говорю тебе в лицо правду. Мог бы перейти реку и потихоньку улизнуть, но не делаю этого, а второй раз дело тебе говорю.
– Может, ты и прав, Кан, но я сделал свой выбор. Если у меня будет хоть немного времени, я смогу все изменить. Обучим людей сражаться и организуем их.
– Твои иллюзии тебя погубят. Ладно, нам туда. Поспешим, пока мы тут не околели или нас вконец не занесло снегом!
И они пошли сквозь метель. Снег за это время успел выпасть уже по щиколотку. Он был рыхлым, поэтому идти пока еще было вполне возможно. Как Кан ориентируется в метели, Чеар по-прежнему не мог понять, но спустя какое-то время они все-таки вышли к деревне, где расположился их лагерь. На подходе к ней двух путников приметил страж из ближнего дозора. Он подал сигнал, на который к нему сбежались другие дозорные. Признав в пришедших своих зертов, Кана и Чеара препроводили в лагерь.
Часть III Глава 7