За столами на широких скамьях сидели люди. Это были крепко сложенные мужчины. Встречались и женщины. Их род деятельности корректно мог быть назван как «боевые подруги».
На стенах висели мечи, топоры, щиты, палицы, кистени, дротики. Во множестве имелись черепа хищных животных и людей.
Чеару бросилось в глаза, что у большинства из сидящих в зале мужчин были рыжие волосы. Он помнил, что это присуще какому-то из одуумов[1] горцев, но не помнил какому конкретно и почему только ему.
Прислуживали сидящим в зале дети – мальчики и девочки – от десяти до четырнадцати лет. Они суетились между столами, принося еду и исчезая в небольших проходах, имевшихся в стенах.
В противоположном входу конце зала стоял большой круглый полупустой стол, над которым висело множество стягов с изображениями гербов высоких родов и эмблем различных гарлионов. За столом сидели четверо мужчин. Трое рыжих и один короткостриженый темноволосый. Последний был самым харизматичным по внешнему виду. Лет тридцати пяти от роду. Ростом с Чеара. Он был широкоплеч, но годы успели оставить над крепкими мышцами небольшой слой жирка. В момент, когда Чеар и его сопровождение вошли внутрь халруима, незнакомец произносил тост. На шее у него висела толстая серебряная цепь.
Один из мальчиков, что прислуживал, подбежал к коротко стриженому и что-то быстро ему сказал. Он тут же перевел взгляд на Чеара и пришедших с ним, остановив его на Керле, радушно улыбнулся, встал из-за стола и пошел им навстречу, широко разведя руки.
Тут же все сидящие внутри зала затихли и переключили свое внимание на гостей и шедшего к ним крепыша.
– А-а-а-р-р-ры,– издал нечто невразумительное короткостриженый. – Я знал, что ты сегодня придешь, мелкий ты пакостник.
Керл в ответ лишь довольно улыбался.
Подойдя к карлику вплотную, короткостриженый встал на колено и обнял его.
– Не раздави!
По залу прокатился одобрительный ропот, после чего все разом потеряли интерес к разыгравшейся у входа сцене. Теперь внимание крепыша переключилось на Чеара. Он, глядя на Керла, вопросительно мотнул головой в сторону бывшего балаганщика.
Карлик быстро ответил:
– Этого мы освободили из рабов О'Тога. Он, кстати, его и убил.
Потом карлик обратился к Чеару:
– Перед тобой царь Пещерного гарлиона Шор Кан.
Сидящие в зале, вроде потерявшие к ним интерес, услышав произнесенное имя, довольно слаженно рявкнули: «Арх, арх, арх!»
После этого кто-то пробасил: «Слава царю!»
И тут же множество рук подняли кружки вверх, а потом их содержимое было быстро опустошено.
Кан протянул Чеару руку, глядя ему прямо в глаза хитрым, изучающим взглядом своих карих глаз. Чеар в ответ протянул свою. Рукопожатие Кана было крепким и продолжительным. Он не спеша усиливал давление на кисть Чеара, на что тот уверенно давил со своей стороны. Так продолжалось с минуту, после чего Шор, повернув ладонь, повел ее в сторону большого пальца Чеара, тем самым ловко выскользнув из тисков его руки.
– Молодец! – сказал Кан, хлопнув Чеара по плечу. – Крепкий малый. Думаю, ты достоин стать одним из нас. Но сначала осмотрись, прими сам это решение. А пока иди с Рилором. Он тебе покажет место, где ты сможешь отдохнуть. Вечером я буду говорить и ты по закону нашего гарлиона будешь, как и другие бывшие в рабстве, но освобожденные нами, объявлен свободным человеком.
После этого Кан повернулся к Чеару боком и потерял к нему интерес. Он, говоря на том же непонятном языке, пошел вместе с карликом за свой стол.
– Идем, – коротко позвал Чеара за собой Рилор.
– Что за язык, на котором тут говорят? – спросил Чеар.
– Это один из горских диалектов. Велрашский. На нем говорят кехты. Я и многие здесь из них родом.
Они вместе пересекли площадь и зашли в одну ничем не примечательную пещеру. Внутри их ждал узкий, постоянно петляющий проход, освещаемый через небольшие щели в потолке.
«Тут весело будет во время дождя», – подумал Чеар, минуя очередной слепой поворот. За его изгибом возник длинный прямой коридор с шестью дверями справа и слева.
Рилор открыл ближайшую из них.