– По-моему, волосы немного выцвели.
Ее волосы были мягкими, густыми и одновременно невесомыми. «Странное сочетание», – поймал себя на мысли Чеар. И тут же ему вспомнилось, как после дождя они завивались в игривые локоны.
– Ты так и не научился врать, – сказала она, тихонько смеясь.
«Это уж точно, – с сожалением решил Чеар. – Понять бы, сейчас ты настоящая или лживая? Маску или лицо я вижу?»
– У меня от танца ноги горят, – пожаловалась Лита. – Ты не поможешь мне снять сапоги?
Чеар склонился на колено, обхватил одной рукой ее голень, а другой взялся за лодыжку и потянул. При этом его голова кружилась, а сердце билось в упоении.
Ее ножка мягко выскользнула из сапога и оказалась на холодном песке.
– О, как приятно, – сладко простонала она.
Чеар помог ей справиться со вторым сапожком.
Подниматься не было сил и желания. Какая-то приятная слабость овладела им. Лита, поджав ноги, села рядом с ним.
– Спасибо, ты очень галантен, – промурлыкала она.
Чеар подсел к ней поближе так, чтобы она смогла облокотиться об него, если ей того захочется.
Она, словно читая его мысли, прислонилась к его плечу.
Так они молча сидели какое-то время. Если положить руку на сердце, Чеар сейчас вовсе не хотел говорить. Он был просто счастлив. Странно, как мало ему было нужно, чтобы почувствовать себя счастливым.
Лита смотрела в сторону, и Чеар не мог увидеть ее выражение глаз, когда она опять заговорила:
– Прости меня, Чеар.
Голос девушки немного дрожал.
– За что ты просишь прощения?
Лита вздохнула и повернулась к нему лицом.
– За то, что так обошлась с тобой при нашей недавней встрече.
– Да уж, не задался тогда наш разговор.
– Ты же уже знаешь о наших законах? – продолжала она. – А я тут считаюсь исчадием ада. Все ждали, что я забью тебя до смерти. Я старалась быть убедительной, но делала все, чтобы этого не произошло.
– Правдоподобно у тебя вышло. Я вот только сейчас немного отошел от твоей убедительности. Хорошо, что на мне все заживает как на собаке.
Лита подняла руку и погладила его по щеке.
– Я же попросила прощения, – виновато и ласково сказала она.
– Зачем тебе быть той, кого все боятся и ненавидят?
Лита задумалась и ответила не сразу.
– На то есть свои причины. Давай о них поговорим в другой раз.
Конечно, неприятно, когда твое любопытство остается без удовлетворения, но Чеар решил не настаивать, ведь ему так не хотелось терять ту тонкую нить, что протянулась между ними.
– Я скажу тебе об этом днем, когда буду рассказывать о нашем гарлионе и покажу его тебе.
А потом, как будто засомневавшись, спросила:
– Ведь ты не будешь против? Ты же не собираешься покинуть это место?
Чеар хотел бы ответить, что покинет это странное, непредсказуемое логово разбойников и беглых рабов, но не смог. Его воля была туго стреножена. Как просто может девушка без оружия повелевать волей мужчины.
– Я остаюсь и весь в твоем распоряжении.
– Ну тогда ты не откажешь мне и согласишься погостить у меня дома?
Чеар хорошо помнил слова Рилора, но ответил:
– Согласен.
Лита грациозно встала с песка, подхватив свои сапожки. Она протянула ему руку и сказала:
– Тогда не будем тянуть. Идем.
[1] Одуум – крепость – гарлион горцев.
Часть II Глава 6. Правда в обмен на доверие
Глава 6. Правда в обмен на доверие
Слова, слова, стена из слов.
Мы ищем вечно оправданья.
Закрыться, спрятаться хотим,
Не видя правды мирозданья.
Имея слух, не слышим мы,
Глаза имея, слепы.
Не верим, не хотим и лжем,
Себе мы лжем,
Чтоб спрятать от себя столь нужные ответы.
Свет, шедший от луны, освещал поверхность возвышающегося над лесом валуна, на котором сидели Чеар и Лита. Звезды мерцали на небе, будто подмигивая, переливаясь причудливыми оттенками. Белый цвет переходил в голубой, а красный сменялся фиолетово-синим мерцанием.
Лес вокруг них жил своей ночной жизнью. Его наполняли неведомые шорохи и пение птиц. Аромат вечерних цветов дурманил. А теплый ветер, что парил над всем этим великолепием, играл с эхом, и далекое слышалось близким, а близкое уносилось в даль.
Лита и Чеар смотрели на запад, где совсем недавно уснул божественный Ченезар. Сейчас о его свете уже ничего не напоминало. Девушка вздохнула:
– А ты упрямый.
Чеар посмотрел на Литу, и их глаза встретились. Она была прекрасна. Точеная фигурка, волосы, каскадом спускавшиеся с плеч на спину, белоснежное лицо. В свете луны она казалась богиней, сошедшей с небес. Чеар не чувствовал своего тела. Оно казалось абсолютно невесомым, и одновременно где-то под сердцем было что-то, что приковывало его к земле.