Она захихикала.
Я ее не узнавал. От той испуганной, невзрачной простушки не осталось и следа. На меня смотрела яркая женщина.
- Не бойся, (Шум в ушах), я не сошла с ума. Просто некоторым из нас, кто долгое время жил под давлением, легче сбросить с себя все сразу, целиком.
Нума поднялась с гравиодеяла. Расправила платье. Критически его оглядела.
- Мне нужно новое платье, - сказала она, - это пришло в негодность лет десять назад.
Я вышел из палатки, чтобы подышать пустынным холодным вечерним воздухом. Закрыл глаза. Где-то неподалеку Вильгельм возился с Абви, Гой с Квирет о чем-то негромко разговаривали. Мальчики ели в палатке. Я почувствовал легкое прикосновение к плечу, повернул голову и увидел Сайю.
- Как Нума? – спросила она.
- Судя по тому, что в палатке уже никого нет – нормально, - ответил я, - побежала по гранам подыскивать себе наряды.
Сайя тихо засмеялась.
Очень приятно, очень волнующе.
В горле у меня пересохло.
Я внезапно увидел, что она красива – светло-русые волнистые волосы, правильный овал лица, смуглая, гладкая кожа, яркие глаза.
Она взяла меня под руку.
- Пойдем, (Шум в ушах), погуляем. Я давно не гуляла с мужчиной. Слишком давно.
Мы двинулись к выходу из палаточного городка.
Я молчал. Слова испарились, женская ладонь на моей руке словно превратилась в источник жара.
Чего она хочет? – глупо подумал я.
И сам того не желая, задействовал надстройку.
Язык тела, это тоже язык. Только вместо слов химические соединения, которые могут говорить гораздо точнее любых слов. Они выражают наши состояния, порой довольно сложные, на описания которых и десятка томов не хватит.
И Переводчик принял и декодировал этот язык, и начал переводить, с потерями смысла, конечно же, но, самое главное, без моего ведома.
Тело Сайи говорило:
- Останься, будь моим. Я все для тебя сделаю. Буду твоей всегда и повсюду. Останься, останься прямо сейчас. И будь во мне, прямо сейчас, прямо сейчас.
Ее рука обвилась вокруг моей, погладила.
Мое тело отвечало:
- Да, наверное. Возможно, да. Зачем куда-то идти, когда все есть прямо здесь, прямо сейчас. Да, я это сделаю. Прямо сейчас. Прямо сейчас…
Ее запах. Ее губы. Волны иссиня-черных волос. Рука на моем лице. Ее взгляд. Ее улыбка. Ее смех.
Рука Сайи соскользнула с моей.
Мы остановились.
- Какая она? – спросила Сайя. – Та, которой и твое тело подвластно?
- Она для меня – все, - ответил я, - Такого человека можно встретить только один раз в жизни или не встретить вообще.
- Да, - кивнула Сайя, - это так.
Она опустилась прямо на землю, я, помедлив, последовал ее примеру.
- Знаешь, (Шум в ушах), ты можешь просто оставить мне свое семя.
Я покачал головой.
- Я не могу, Сайя.
Она вздохнула.
- Да, не можешь.
Она с усилием провела ладонями по лицу, будто умывалась невидимой водой. Помолчала. Затем негромко заговорила:
- Когда десять лет назад всех моих уничтожили, я превратилась в тень. Я не знала, зачем я живу. Я работала, ела и спала, потому что к этому привыкло мое тело, задолго до того, как я вышла замуж. Если бы кто-то захотел меня убить, я бы не сопротивлялась, зачем? Это решило бы все. И все закончилось бы. Но все словно перестали меня замечать. Я стала тенью среди теней. Только Квирет меня видела и никогда не забывала. Приходила и что-то говорила. Я не понимала что, но было приятно, что рядом живой человек, которому ты не безразличен. Когда она исчезла, я снова погрузилась во тьму. Никаких мыслей, только цепочка отработанных действий. Мне даже в голову не могло прийти, что она попала в беду. Я ничего не понимала. Ничего не знала. Теперь я знаю, что это была аварийная блокировка. Сумерки ума, чтобы осознание не выжгло остатки моей способности сопротивляться смерти. Это ерунда, (Шум в ушах), что все можно принять. Есть вещи, которые ты принять не можешь. И тогда ты сходишь с ума.
Она прикоснулась к моей руке.
Я вздрогнул.
- Когда она исчезла ты ведь не смирился? Тебе только казалось, что это так…
- Да, - я кивнул, - мое тело словно уснуло.
- Вот-вот. Ты просто отсоединился от своего внутреннего ада, чтобы он тебя не уничтожил. И я была такой же, (Шум в ушах), и даже хуже. Но, в конце концов, все это закончилось там, на холмах. Там я умерла. По-настоящему.
Она улыбнулась.
- Последней вспышкой той старой Сайи была ярость. И она нашла свою цель.
Я хотел что-то сказать в ответ, и, внезапно, мои губы оказались под ее губами, а виски – под ее ладонями.
Тук-тук-тук-тук, - отмеряло сердце время.
Она отодвинулась.
- Что ты делаешь? – спросил я.