Будто кто-то мысли стирал. Через некоторое время обнаруживал, что занимаюсь уже совсем другими вещами. Это прям магия какая-то.
Вот. Кто-то поставил на нашего незнакомца «громоотвод», как это любят в передовой группе. Смысла в этом я не вижу, но пусть. Главное, чтобы дело двигалось.
Ну, кожа, - ласково сказал у меня над ухом Гратр и я подпрыгнул, - ну как ты сообразить-то не можешь, тупое ты создание. Для чего пломбируются данные в слое?
Для безопасности, - я удивленно на него уставился. - А что, этот чувак — такая важная персона?
Несравненно важная! - Гратр взял графин и вылил всю воду себе в пасть. - Ты даже не представляешь, насколько! Это — завершающий элемент! Без него ничего не будет! Ты, конечно, можешь подумать — где логика? Можно в любом составе отправиться на выручку твоей Лики! Ан нет, здесь действует логика слоя, которую мы понять не в состоянии. Мы вынуждены играть по его правилам. И понятно, что пока мы преследуем свои цели, мы попутно еще выполняем и то, что нам поручает слой. Даже не зная этого! Ясно, кожа?
Он свирепо взглянул на меня и выпятив мохнатую грудь, с достоинством удалился с кухни.
-
Слушай, - мрачно произнес Вильгельм, - иногда мне хочется его... побрить.
Сборы проходили в полумолчаливой обстановке. Квирет, стоя на одном колене, одевала Абви, которая вертелась во все стороны и при помощи губ издавала трубные звуки; Анри все никак не мог решить, брать ему свою коллекцию вин или нет, но даже он, против обыкновения был неразговорчив; Гратр без зазрения совести дрых; Виктор с родителями о чем-то негромко разговаривал в коридоре; Энейн, затянутая в комбинезон с ненормальным количеством кармашков и петель, пару раз на меня странно взглянула и занялась упаковкой рюкзака; Вильгельм просто подпирал стену, глядя в пространство.
Я сидел на стуле посреди всего этого и ждал.
Ждал чем все закончится.
Вскоре вошла Анна и сказала «пятнадцать минут». Вышла.
В воздухе вспыхнули огненные 14:59 и пошли меняться
14:58
14:57
14:56
14:55
Кто?
Я поймал лукавую улыбку Вильгельма и сам усмехнулся. Ну да, конечно. Все правильно.
Я встал со стула и потянулся. Менее чем через пятнадцать минут будет ясно, кто нас доукомплектует.
-
(Шум в ушах), - сказала Энейн. - Ну-ка помоги мне.
Я кивнул и подошел.
Она протянула мне что-то похожее на брусок.
-
Это, - сказала она, - модуль памяти. Сюда записывается вся операция с момента как мы обнаружили захват Лики. На слой особой надежды нет, он может по своей прихоти заблокировать любые данные, какие захочет. Поэтому мы ведем запись. Он будет теперь у тебя, потому что ты - главное заинтересованное лицо в этом деле. Есть вероятность, что тебе будет доступно больше данных, чем сейчас. Поэтому — держи. Давай, я спишу его на тебя.
Она взяла меня за руку и по мне прокатилась теплая волна — от макушки до самых пят.
-
Все, - сказала она, - теперь он настроен на тебя.
-
Мило, - я подкинул брусок в воздухе, - он что, вообще ВСЕ записывает?
-
Ага, - улыбнулась Энейн, - так что налево не гуляй — все Лике покажу. Вплоть до финальной стадии.
Я произнес «ах» и вернулся к стулу.
Подкидывая брусок в руке я понял, что напряжен. Кто, что, как...
Кого я сейчас увижу?
Что будет дальше?
Как мы выкрутимся на Гиллале?
У Энейн даже слова о возможном провале звучали оптимистично. «Да, есть вероятность, что мы програем, лгать не буду. Но, мы постараемся учесть все. До предела возможного. А дальше положимся на судьбу». Я не мог позволить себе учитывать варианты. Я был пессимистом. И меня устраивал лишь один исход.
11:42
Сейчас я был похож на торпеду, в которую уже загрузили цель. При любом раскладе цель будет одна и та же. Ни свернуть, ни перепрограммировать. Это верная смерть, если на Гиллале все пойдет кувырком, но по-другому я просто не мог. Кто останется со мной до конца? Только Вильгельм. Остальным не с руки. Дети, жажда жизни. Гой постарается остаться - Сорви-Голова никогда меня не бросал. Но Анна его вырубит. Она сильнее. Сильнее всех нас, вместе взятых. Возможно, она вырубит и меня, чтобы спасти. За что я ей совсем не буду благодарен...
(Шум в ушах)
Я вздрогнул.
Прекрати.
Я повернул голову и взглянул на Вильгельма. Он слегка качнул головой.
Все останутся до конца. Малодушных здесь нет, можешь мне поверить.
Да, точно.
Я подумал, что нужно забрать свою коллекцию статуэток, потому что вряд ли уже сюда вернусь, двинулся к кабинету, и в этот момент на глаза мне легла женская ладонь. Сухая и жесткая.